— Отлично, Маляков, шесть! — протянула Добрева дневник.
Маляка был изрядным фантазером, не раз мечтал о шестерке, но сейчас он не чувствовал себя счастливым. Ему было стыдно.
Добрева стерла написанные Маляковым правильные ответы и, улыбаясь, повернулась к классу.
— А теперь познакомимся с графическим решением уравнения а Х х = 0. Ты готов, Маляков?
Маляка понял, что его выставляют на посмешище, и начал догадываться, почему. Он только не знал, кто пожаловал в школу — мама или отец.
После уроков Маляков старался держаться с ребятами как ни в чем не бывало, но чувство горечи не оставляло его. Ребята дразнились из-за шестерки, смеялись над ним, а один мальчик неожиданно спросил:
— Угостишь нас за математику?
Маляка достал лев и купил всем мороженое.
— Отец выдает тебе пять левов за шестерку? — напомнил Камен.
— Куда ему деваться!
— Маляка, а ведь она над тобой издевалась, — не сдержалась Юлия.
— Просто спрашивала старое, — буркнул Маляка.
— Да, да, таблицу умножения, — уточнил кто-то.
— Это все равно, как если бы по истории Болгарии тебя спросили про памятник на площади Русского памятника, — разъяснил Панта.
Все рассмеялись, а Маляке стало еще обиднее.
— Маляка, — поддразнила его одна девочка, — если получишь пять шестерок, да за каждую по пять левов, сколько же левов выдаст тебе твой милый папочка?
— Мороженое вы тем не менее слопали, — обиделся Маляка и, расстроенный, побежал домой.
Дома никого не было, и Маляка скорей достал из портфеля дневник. Не хватало, чтобы родители видели его шестерку! Того и гляди снова помчатся в школу вымаливать шестерки и по другим предметам.
Маляка спрятал дневник в плафон, этот его тайник еще не был раскрыт. Только он слез со стола, пришел отец.
— Мамы дома нет?
— Нет.
Ответ прозвучал так холодно и резко, что отец насторожился:
— Что нового в школе?
— Ничего.
— Тебя спрашивали?
— Нет.
— А на математике?
— Тоже нет.
— И по другим предметам не спрашивали?
— Нет.
Краткие ответы сына не успокоили отца. Мальчик что-то скрывает, но что?
— Дай дневник, пожалуйста.
— У нас их отобрали, — соврал Маляка.
— Как?
— Их, наверное, вообще скоро отменят.
— Неужели?
— Реформа, говорят, будет.
Отец задумался.
— Что ж, это очень разумно, — заключил он. — Дневниками да отметками только нервируют всех. Вот и наша мама сразу успокоится.
Старший Маляков достал газету «Вечерни новини» и сел на стул. Уже смеркалось, и в гостиной было темно.
— Зажги, пожалуйста, лампу!
Маляка повернул выключатель, и в первый момент отец Маляки подумал, что лампа перегорела, но, посмотрев наверх, он увидел на потолке тень дневника — Маляка положил его прямо на одну из ламп.
Увидев в глазах сына растерянность, отец проворно вскочил на стол и сунул руку в плафон.
— Ты у меня дождешься, — пригрозил он и открыл дневник.
Шестерка радостью осветила его лицо.
Тут в квартире появилась и мама, застав отца стоящим на столе.
— Посмотри, — показал он ей дневник. — И больше чтоб я не слышал, что не забочусь о сыне. — Спрыгнув со стола, он достал из кармана пять левов и протянул их сыну: — Слово надо держать, хотя я и не знаю, кто из нас кому больше должен.
Маляка не сразу взял деньги. Сначала подумал, не оттолкнуть ли руку отца, надо же сохранять чувство собственного достоинства, но потом решил, что пять левов — это немало и еще ни разу ему не доводилось их получать. И он взял деньги.
— Если ты каждый день станешь приносить шестерки и примешься меня разорять на десять, а то и двадцать левов, придется опять идти в школу — теперь уже просить учителей снижать тебе отметки, — пошутил отец.
Ночью Маляка спал плохо.
Утром, оставшись один, мальчик принялся за уроки, но заниматься ему не хотелось: шестерка совсем отбила у него охоту учиться. Он побежал к киоску за газетой — вдруг напечатали статью о спортплощадке? Интересно, сколько снимков поместят в газете? Когда их фотографировали, он все старался встать в центре.
Маляка просмотрел газету и отправился к Камену. Приятель делал уроки. Его братишек после их недавнего исчезновения приняли в детский сад, и теперь дедушка Камена спокойно предавался игре в нарды.
— И сегодня ничего, — разочарованно кивнул Маляка на газету.
— Не волнуйся, материал не могут не напечатать.
— Конечно, не могут. Вот шуму-то будет, когда напечатают! Два года назад незаконно построенные дачи под Софией снесли бульдозерами. Как думаешь, и к нам во двор пришлют бульдозер?