— Что же теперь делать? — в полном отчаянии воскликнул Маляка.
— Чем скорее вернешься домой, тем будет лучше, — посоветовал Добролюб.
Как прекрасно, что он пришел именно сюда, к Добролюбу! Вот уж верно говорится: «Ум хорошо, а два лучше».
Маляка взял чемодан.
— Спасибо!
— Не за что, — откликнулся Добролюб. — Я тебя провожу.
Мальчики прошли через гостиную, где мама Добролюба, как обычно, играла на пианино.
— Добри! — позвала она.
— Да, мама.
— Ты куда?
— Я скоро вернусь.
Пианино зазвучало снова, повторялось одно и то же упражнение. Маляке хотелось спросить у Добролюба, как это он переговаривается с мамой через стеклянную дверь, но не решился. Вопрос показался ему неуместным.
— Она играет целыми вечерами? — удивился Маляка.
— Да, но не позже десяти вечера. А то соседи начнут стучать и сверху, и снизу.
Маляка вздохнул: вот так, хочешь добиться успеха, надо заниматься с утра до вечера — и в игре на пианино, и в спорте, и в математике, все равно.
Добролюб увидел, что товарищ совсем повесил нос, и принялся его успокаивать:
— Да родители ни о чем и не догадаются! Еще так рано! А хочешь, оставь у меня чемодан, завтра я его тебе принесу.
— Теперь уже все равно.
— Нет, не все равно! Начнут спрашивать, где ты да что ты…
— Они знают, — буркнул Маляка.
— Как знают?
— Я оставил им письмо.
— Какое письмо?
— Прощальное.
Добролюб закусил губу:
— Боюсь, тогда все так просто не обойдется.
— Вот то-то и оно, — вздохнул Маляка.
Мальчики не стали садиться на трамвай, а решили пойти пешком, хотя до дома Маляковых было довольно далеко. Когда они подходили к дому, уже начало темнеть.
Родители Маляки вернулись домой как обычно — к шести часам вечера. Отсутствие сына их не удивило — он частенько после школы где-нибудь болтался, но через час мама Маляки обнаружила прощальное письмо сына, приколотое булавкой к спинке кровати. Мама прочитала письмо и громко заплакала. Отец, в испуге выхватив из ее рук письмо, прочитал прощальное послание сына, и лицо его налилось кровью.
— Пишет — наши пути разошлись. Вот глупец! — негодовал он.
— Скорей бежим его искать, скорей, слышишь? — Мама была в отчаянии.
— Вернется! — крикнул отец. — Никуда не денется! Еще увидимся!
Вдруг послышалось, как открывается входная дверь. Отец бросился в прихожую, за ним мама. На пороге стоял Маляка, но не один, а с приятелем. Добролюб решил подняться с товарищем наверх — при чужом человеке отец не очень-то разойдется. Но отец был вне себя от гнева, мама кинулась к мальчикам, неловко толкнула Добролюба, и ему досталась пощечина отца Маляки. Никола Маляков почувствовал себя весьма неловко: схватив сына за ухо, он потащил его в спальню, и там они оставались довольно долго.
Когда отец и сын вышли из спальни, Добролюба уже не было в квартире. Маляка скрылся на балконе — не хотел, чтобы видели его слезы. В душе его таилась глубокая обида, и снова он думал только об одном — уйти бы отсюда навсегда, но, выходит, пока следует повременить.
Постепенно отношения Камена и Панты испортились окончательно. Им бы поговорить откровенно, по-мужски, и все недоразумения выяснились бы. Но Камен предпочитал молчать, а невысказанная обида разрушает дружбу.
Камен мучился ревностью: как мог его друг не отказаться от помощи Юлии по математике? Да разве дело только в математике? Сочинение Панты по литературе, которое Станчовска прочитала классу, и в самом деле заслуживало шестерки, только кто его написал? Может, отец Юлии пишет теперь сразу два сочинения? Конечно, сочинение написал отец Юлии, кто же еще!
Теперь Камен ненавидел и Юлию. Ненавидел, но что-то его беспокоило, и он потихоньку следил за Юлией и Пантой. Ну и ловкачи, ничем себя не выдают, а Панта даже делает вид, что избегает Юлии, предпочитая ей другую девочку — Лидию.
Однажды утром мама Панты остановила Камена на улице.
— Что-то ты давно у нас не бывал. Как дела?
— Хорошо.
— Уж не поссорились ли вы с Лучезаром?
— Да нет.
— Камен, а он в школе…
— Что?
— Вроде получше с учебой стало…
— Да.
— И в самом деле?
— Конечно.
— Ты знаешь, иногда допоздна занимается. Очень прошу тебя, если что не так, скажи мне.
— Да все в порядке, не волнуйтесь.
— А может, зайдешь к нам, Лучезар дома.
— Зачем ему мешать, пусть занимается.
— Да ты не помешаешь! Он с девочкой решает задачи.
Слова эти так резанули Камена, что мама Панты, заметив это, все поняла. А он, кивнув ей в знак прощания, бросился в противоположную сторону.