После ее ухода наступило неловкое молчание.
— Может быть, не надо… — Панта хотел сказать, не надо ему приходить, но Юлия прервала его:
— Прекрати! Мама не со зла, вообще-то она неплохая женщина.
— А у меня мама очень добрая, — признался Панта. — Я в долгу не останусь, когда-нибудь, честное слово, такое для нее сделаю…
Юлия вздохнула и открыла учебник. Счастливый Панта, может отблагодарить свою маму. А она? У родителей нет только птичьего молока, что уж тут сделаешь для них?
— Ну, давай начнем, — предложила Юлия. — Ты решай одну задачу, я — другую, а потом посмотрим, что у кого получится.
— Хорошо, — согласился Панта.
Предложение Юлии ему понравилось. Он принялся читать условие задачи, незаметно для себя покусывая шариковую ручку. Взгляд его блуждал по учебнику, потом остановился на Юлии. Красивая девочка, правда, красивая. Юлия посмотрела на него, и это его смутило.
— В чем дело? — удивилась она.
Он совсем смутился и, не ответив, спросил:
— Можно закурить?
— А ты разве куришь?
— Пытаюсь бросить, — Панта старался говорить по-взрослому и неторопливо достал из кармана пачку «Солнца». — С утра выкурил только пять сигарет.
— А если войдет мама…
— Ну, ладно, — Панта сунул сигареты в карман. — Меня и так с утра бил кашель.
Напрасно Панта полагал, что Юлия очарована его пристрастием к курению. Единственно, о чем она думала, — как бы не вошла мама и не устроила скандал. А то еще возьмет и вышвырнет Панту за дверь, как паршивого котенка. Конечно, семья их интеллигентная, но терпение и самых интеллигентных людей имеет свой предел.
Юлия посмотрела в тетрадку Панты — он ничего не написал. Ну, конечно, где уж тут решать задачи, если мозг отравлен никотином? Пожалуй, следует сказать ему об этом, но потом девочка решила, что достойней будет не придираться к нему, а помочь. Тем более, что она мечтает стать учительницей.
— Давай решать. Увидишь, это не трудно.
— Давай, — согласился Панта. — Я математику вообще… — пренебрежительно махнул он рукой, — а вот читать люблю. Не уроки, а… Я много читаю, — соврал Панта.
— А «Ночью на белых конях» читал?
— Это чье? — растерялся Панта.
Он слышал впервые об этой книге, но тут же решил непременно прочитать ее. Раз о конях, должна быть интересной, а, может, она и о спорте…
— Павла Вежинова.
— Не читал, — признался Панта.
— Очень хорошая книга.
Юлия придвинула учебник и повторила условие задачи. Говорила она медленно, громко, а сама наблюдала за Пантой. Заметив, что он невнимателен, снова повторяла условие задачи и очень хорошо объясняла ход решения.
В голове Панты вдруг что-то блеснуло, но тут же угасло. Он переписал решение и ушел, а зайдя за угол дома и убедившись, что никто его не видит, кинул сигареты через ограду во двор соседнего дома. Наконец-то избавился от них!
Панта передернул плечами, он был смешон в собственных глазах. Как могла ему прийти в голову эта затея с сигаретами? Швырнул деньги на ветер, словно у них в доме их куры не клюют… Он злился на себя и одновременно мучился от стыда. Мама надрывается ради него, ходит убираться в чужие дома, чтобы заработать дополнительно один-два лева, а он… Всё! Никогда в жизни он не будет курить!
Панта прошел мимо книжного магазина, но тут же вернулся посмотреть на книги в витрине. Той, о которой говорила Юлия, здесь не было. Мальчик вошел в магазин и стал искать ее на полках, но и там книги не было. Тогда Панта обратился к продавщице.
— Есть ли у вас такая… — Мальчик покрутил рукой, пытаясь вспомнить заглавие… Наконец вспомнил вроде бы: — «Посредине ночи с белыми конями».
Продавщица усмехнулась:
— Ни посреди ночи нет, ни посреди дня! — Увидев смущение Панты, она решила развлечься. — А кто автор?
Панта напряг память.
— Раз книги нет, не все ли равно, кто автор? — И пошел к выходу.
Продавщица остановила мальчика:
— Не посреди ночи, а «Ночью на белых конях».
— Ну, как скажете, — согласился Панта, обиженный снисходительностью продавщицы и смущенный собственным невежеством.
Уже подходя к дому, он увидел на противоположном тротуаре Камена и, перейдя через улицу, остановил его.
— Привет, ты куда?
Камен обратил внимание на нарядный вид Панты и, не ответив на вопрос, сам спросил:
— А ты?
— Ходил заниматься алгеброй. Что со спортплощадкой?
— А она тебя еще интересует? — рассердился Камен. — Ты ведь теперь в «Локомотиве».
— Ну и что же?
— А ничего, голубчик! — повернулся к нему спиной Камен и пошел прочь.
Целых три дня Тончо обманывал Маляку, говоря, что он все продолжает голодовку. Маляка водил его в кондитерскую, поил бузой, кормил пирожными и — вконец разорился. А на третий день вечером привезли черепицу для крыши гаража, и тут правда открылась. Тончо во всем признался, даже в том, что во время «голодовки» с ним два раза было плохо от обжорства. Тем не менее взбучки он избежал — дал слово, что вернет Маляке потраченную сумму — два лева и сорок шесть стотинок.
Когда стало известно, что Тончо обманул ребят, Камен сразу отправился к Константинову:
— Удалось вам поговорить с Ташевым?
— Говорил, а как же! Знаете ведь: если дядя Константинов обещает, то обязательно выполнит. Но у Ташева есть разрешение.
Камен понял, что дело швах. Только почему дядя Константинов так смущен?
— И в райсовет ходил. Грандиозный скандал устроил, но раз по закону… Ничего, там видно будет… — уклончиво пообещал Константинов.
Так, значит, дядя Константинов умывает руки. Но разве могло прийти Камену в голову, что он тоже собирается строить гараж? В конце концов с помощью Ташева в райсовете приняли и его заявление. И было даже решено построить гараж под одной крышей, так обойдется дешевле. Из неприятеля Ташев сделал Константинова своим союзником. Не зря же он дипломат!
Камен позвал Маляку и рассказал ему о разговоре с Константиновым.
— По закону, так и сказал? — негодовал Маляка.
— Так. Неужели беззаконие можно творить по закону?
Мальчики долго стояли во дворе возле груды кирпича и приняли твердое решение ни в коем случае не сдаваться.
Вернувшись домой, Маляка застал всю семью на кухне. Все молча ужинали, даже не сделали ему замечания по поводу его опоздания. Опять, видно, выясняли отношения. Ничего, он узнает, в чем дело: теперь он спит в гостиной и слышит все вечерние разговоры взрослых.
Вечером папа сообщил Маляке потрясающую новость — Маляка будет дядей, дядей Митко. То был шурин, а теперь и дядя. Неплохо!
Рано-рано утром Маляка открыл учебник, чтобы домашние видели — он вовсю занимается. Все это заметили и были очень довольны. Правда, мама все равно напомнила, чтобы он не торчал на балконе, нечего тратить время понапрасну. Маляка, впрочем, и не собирался проводить время на балконе, ему надо было улизнуть из дома.
Только родители ушли, из серванта донесся звонок. Мама запирала телефон в сервант, чтобы сын не отвлекался на пустые разговоры. Но у Маляки был ключ.
— Иду, — по-деловому сказал Маляка в трубку и снова запер телефон в сервант.
Во дворе его ждал Камен — на том самом месте, где Ташев собирался строить гараж. Здесь сейчас красовался «Форд», а там, где должны были подняться стены гаража, по земле известкой провели полосы.
— Давай напишем ему что-нибудь обидное, — предложил Маляка.
Камен молча смотрел на машину и вдруг ударил кулаком по капоту.
Противоугонное устройство тотчас тревожно взвыло, а мальчики дунули в подъезд. И как раз вовремя. Из дома вылетел рассвирепевший Ташев. Обойдя машину, он внимательно осмотрел ее. Сигнализация уже отключилась, но Ташев продолжал проверку. Все было на месте — и молдинги, и стоп-сигнал. Тогда он качнул машину — охранное устройство снова завыло.
— Хоть бы днем выключал свои чудеса техники! — крикнула с балкона Худерова.
— Вот еще! — запальчиво ответил Ташев.