- А какой, скажи на милость, смысл заниматься сборами раньше времени? - отозвался Джастин, расчищая для брата место на стуле. - Присаживайся.
Он начал сворачивать парусиновую робу и толстые рабочие брюки.
- Я весь в раздумьях, Джастин, - сообщил брату Гуннар, усевшись и закинув руки за спинку стула
Джастин сложил и сунул во вместительную коричневую торбу рубаху, после чего принялся шарить вокруг, бормоча: "Хотел бы я знать, куда запропастились эти проклятущие..."
- Мне не по душе твой отъезд в Сарроннин. И вообще вся эта история.
- Хочешь, чтобы я пошел на попятную? - рассеянно поинтересовался Джастин, снова вытащив брюки и рубаху, чтобы положить вниз сменную пару сапог.
- Нет, не хочу. Я понимаю, что ты этого не сделаешь. Мы тут потолковали с Турмином, и он со мной согласился. Вам, инженерам, совсем не помешало бы заполучить в спутники хорошего мастера погоды.
- Хороший мастер никогда никому не помешает. Но неужто ты хочешь поехать с нами?
- Ну... Во-первых, я бы не сказал, что так уж страстно этого хочу. А во-вторых, мне так быстро не собраться: нельзя бросать здешние дела незавершенными. Я приеду со следующей группой.
Джастин уложил рубаху поверх сапог, потом снова сложил брюки и спросил:
- Почему ты вдруг изменил свое мнение? Тебе ведь казалось, что от нас не будет никакого проку.
- В том, что от вас и вашей затеи будет какой-то прок, я отнюдь не уверен и сейчас. Зато в том, что маг Воздушной Стихии вам очень даже пригодится, у меня сомнений нет. Поэтому я еду.
Джастин уложил в торбу рабочую куртку.
Гуннар встал.
- Ладно, вижу, ты очень занят. Увидимся утром.
Он потрепал брата по плечу и ушел, а Джастин со вздохом посмотрел на кровать, по-прежнему заваленную вещами. Ну как, хотелось бы знать, можно управиться с такой кучей барахла? Конечно, Гуннар прав - нельзя было откладывать все до последнего момента. Ну и в остальном он, как всегда, тоже прав. Как в таком походе обойтись без толкового мага Воздушной Стихии? Снова вздохнув, молодой инженер взялся за чистое белье. Кровь из носу, но все это надо запихнуть в торбу!
17
Джастин приблизился к старому дереву, чья могучая раскидистая крона возносилась высоко к сине-зеленому небу. У подножия великана раскинулся ковер из короткой, упругой травы.
Ее вид заставил его призадуматься. У большинства старых деревьев имелись разросшиеся извилистые корни, многие ответвления которых расходились в стороны под самой поверхностью земли. Их прикрывал лишь тонюсенький слой почвы, не слишком годившийся для травы. А этот лоркен являлся, наверное, самым старым на всем Отшельничьем. Эти деревья росли медленно, и чтобы вымахать до такого размера, им требовались долгие годы.
- Кое-какие вещи именно таковы, какими кажутся, - промолвила появившаяся рядом с деревом стройная молодая женщина в коричневом одеянии. Волосы ее были подернуты серебром, но не серебром седины, каким осыпает головы возраст, а иным, живым и светящимся, какое до сих пор ему доводилось видеть лишь на немногих портретах великого Креслина.
- Ты Ллиз? - спросил он, вспомнив, что, согласно поверью, серебряные волосы имел не только легендарный Маг-Буреносец, но и его сестра.
- Нет, - отвечала незнакомка мелодичным, точно звон серебряного колокольчика, голосом. - Ллиз давно умерла. За тебя.
- Думаю, умерла она все же за Креслина, - возразил Джастин, не понимая, зачем он вообще все это говорит незнакомке. - А ты кто?
- Просто удивительно какое огромное значение вы, служители гармонии, придаете самым обыкновенным именам, - с улыбкой промолвила она в ответ. Ты все узнаешь, когда придет время.
- А когда оно придет?
- Побывав в Сарроннине, ты найдешь меня... если изберешь верный путь. Но ты не должен и дальше отгонять хаос с помощью черного железа. Обрати свой взор к дереву.
Джастин уставился на лоркен, но ничего заслуживающего внимания не углядел, а когда снова обернулся к незнакомке, ее уже не было.
Потом пала тьма, он провалился в беспамятство, а очнувшись, обнаружил себя лежащим на спине.
Промычав что-то несвязное, он присел на постели и протер глаза. Его уложенные котомки дожидались на столе, вырисовываясь в предрассветном сумраке, как две маленькие горки.
"Побывав в Сарроннине"? Джастин прищурился, дивясь тому, каким отчетливым и реальным запомнился ему странный сон. Сребровласая женщина, исполинский лоркен, таинственный разговор...
Он снова лег, но уже не сомкнул глаз до тех пор, пока из-за окон в комнату не начал просачиваться серый рассвет. Что означал этот сон, если, конечно, он вообще хоть что-то означал? Возможно, это всего лишь своеобразное преломление его тревог, связанных с предстоящим отплытием.
18
"Клартам", корпус которого представлял собой чуть ли не двести локтей красного дуба и ели, занимал почти всю длину западного причала. Солнечные лучи сверкали на выдраенных до блеска металлических и лакированных деталях отделки. Корабль имел всего две мачты, но перед тем местом, где у большинства обычных парусников возвышается бизань, у него торчали две высоченные дымовые трубы.
- Здоровенная посудина! - пробормотал Клерв, у ног которого стояли битком набитый вещевой мешок и черный кожаный футляр с его неизменной гитарой.
- Хаморианские суда еще больше. Даже для плаваний по Восточному океану требуются корабли размером никак не меньше этого. Однако Западный океан шире, там чаще бывают бури и бороздить его гораздо опаснее, - заметил Джастин, откидывая волосы со лба и с удовольствием подставляя лицо яркому солнышку и прохладному утреннему ветерку.
Дожидаясь, когда Алтара закончит разговор с норландским грузовым помощником, он с интересом разглядывал океанское судно. Огромные колеса, расположенные по бокам чуть ближе к носу, чем дымовые трубы, выступали над корпусом на добрые пять локтей. Из-за их размера корабль не мог подойти к причалу вплотную. Да и корпус его был так высок, что пассажирам приходилось подниматься на борт по особым удлиненным мосткам, а для погрузки и разгрузки имелся даже специальный подъемный кран.
Неподалеку от Алтары были видны три вместительные, тяжелые с виду клети, рядом перед которыми стояли Никос, Бирол, Джиррл и Квентил инженеры, вызвавшиеся плыть в Сарроннин. По другую сторону от клетей собралась группа целителей, в которую входили трое: Крителла, осанистая плотная женщина и немолодой круглолицый мужчина.