В начавшемся 9 апреля под Аррасом сражении противник сильно потрепал наши войска. Солдаты и командиры жаловались на недостаточную поддержку летчиков во время боя. Если в неудачах германской обороны и нельзя обвинить летчиков, то все же обсуждения на фронте показали, что на самом деле совместная работа частей и летчиков оставляла желать лучшего.
Авиаотряды, которые только что прибыли с востока, а также отряды, занимавшиеся главным образом фоторазведкой, не смогли оказать достаточно действенной помощи наземным войскам, когда оказались в горниле крупного сражения. Основная причина лежала в недостаточном понимании артиллерией возможностей авиации. Часто летчики хотели и могли помочь артиллерии, но оставались неиспользованными, так как не было выделено особых батарей.
Требования, за которые упорно держалась артиллерия, — чтобы летчик поначалу наблюдал за пристрелкой, а вслед за этим и за огнем на поражение — не могли быть исполнены в крупном сражении вследствие недостатка времени. В ходе сражения возможности летчиков-наблюдателей расширялись, так как батареи, следуя за наступающими войсками, выдвигались на новые, хуже замаскированные позиции.
Как всегда, противник в первый день наступления обеспечил себе временный перевес в воздухе сосредоточением своих авиасил над районом боевых действий: наши части жаловались на досаждавших им неприятельских летчиков. Истребительная авиация 6-й армии была усилена. Главным образом появление 11-й истребительной эскадрильи, приданной ранее соединению, располагавшемуся несколько южнее, способствовало тому, что понемногу пыл у англичан угас.
Когда сражение у Арраса достигло апогея и связало значительную часть германских авиасил, 16 апреля началось и ожидавшееся французское наступление. Из трофейных наставлений мы знали о применяемых французами методах, согласно которым они задень до наступления или же в этот самый день должны были нанести сокрушительный удар по нашим аэростатам и самолетам на аэродромах. Мы подготовили меры противодействия, но удар так и не был нанесен.
В ожидании неприятельского наступления командующий армией приказал корпусам высылать с рассветом летчиков для выяснения оперативной обстановки с целью обнаружения танков, скопления частей или заполнения окопов.
Эти летчики оказали командованию и войскам неоценимую помощь. 16 апреля они предупредили штаб армии о том, что неприятельская пехота вот-вот перейдет в наступление. Они и позже, в ходе дальнейших боев, доносили о местах, где неприятель проник в первую и вторую линии окопов, где наши контратаки возвращали наши части на старые позиции.
Кроме этого они могли принять эффективное участие в бою, обстреливая из пулеметов неприятельские танки, батареи и скопления пехоты.
Какое действие имели уже тогда эти атаки отдельных самолетов с воздуха, свидетельствуют записи от 6 апреля в дневнике одного пленного штабного французского офицера: «Неприятельские летчики проявляют неслыханную дерзость; несколько раз они совсем низко пролетали над нашими окопами, обстреливая их. Наши летчики, несомненно, уступают германским, и дерзость последних растет, чем более им позволяют летать безнаказанно. В некоторые моменты они бесспорно господствуют в воздухе».
Также и артиллерийские летчики в двойном сражении на р. Эн и в Шампани добились больших успехов, чем в предыдущих оборонительных боях.
Старательно подготовившись, германская артиллерия, опираясь на наблюдения летчиков, пристрелялась к определенным точкам местности, районам и целям. В день наступления задачей артиллерийских летчиков было установить, из каких именно районов неприятельская артиллерия вела массированный огонь, где вступали в действия орудия наиболее крупного калибра, где батареи были выдвинуты особенно далеко вперед, в каких районах не было неприятельских батарей и какова была эффективность нашего артиллерийского огня по открытым целям. Успехи, которые одержали артиллерийские летчики при выполнении этого задания, показали, что и в сложных условиях оборонительного боя вполне возможно использовать самолеты для корректирования артиллерийского огня. Предварительным условием для этого все же было поддержание устойчивой и быстрой связи между самими артиллерийскими батареями. Здесь оно было исполнено, так как противнику не удалось разрушить телефонные линии, расположенные на крутых скатах и в глубоких долинах. Также впервые показали свою пригодность развернутые в течение зимы полевые радиостанции.