- Сихо читире листа, - пробубнил казначей.
- Значит, каждый лист разделить на сто частей, выполнять, - обессиленно выдохнул я.
5.
Ни что не могло выбить из головы Семислава образ любимой девушки Зыряны. Ни внезапно начавшаяся война, ни ее смешливое и показательно холодное отношение к нему, ни полное отсутствие каких либо перспектив, что ее отец даст согласие на брак. И парень сам понимал, что нет у него за душой ни кола, ни двора. Но надежда, что в один прекрасный день все изменится, грела его душу. Он часто представлял, как один разбрасывает с десяток вооруженных до зубов разбойников спасая свою ненаглядную Зыряну. А она в благодарность становится его женой. Однако когда пришел слух, что горцы захватили Тунгут, все мужики деревни Белая, вместо того чтобы идти на выручку городу, не сговариваясь разом похватали свой скарб, семьи, и ушли в тайное лесное местечко.
- Паны дируша, у холопив чубы тришаха, - говорили мужики, - цэ воина ни наша буде.
И Семислав тоже посадив в двухколесную тачку свою старенькую бабулю, закинул пару узелков с нехитрой снедью, ушел с земляками в лес. А спустя десять дней пришло известие, что рубежный гридень разбил ненавистного Улугбека, и можно смело возвращаться в деревню.
- Цельны десятни дниу ни мохли побиваха Улухбика, - возмущались мужики, - да ми и сами иво за динь прогоняха.
- А як же, тольки драпув у нас Улухбих, - смеялись другие, - портками милькаша.
Семислав мужикам возразил, если в деревне все такие смельчаки, что же они не пошли на выручку городу Тунгуту?
- Э паря, цэ хозяисто нак хом буде? На тиби шоль, холодрани?
Как, однако, ловко получается, как воевать, так все в кусты, а как победа, то сразу все победители, даже более того, все сами намного смелее и умнее самих победителей. Однако эту свою мысль Семислав не озвучил, так как с этими земляками ему еще жить. На второй день, после восстановления размеренной мирной жизни в деревне, Семислав побежал к своей возлюбленной Зыряне.
- Зыряна! Выходь на рику гуляти! - позвал Семислав девушку, которая в это время кормила кур во дворе.
- Отче казал с утобою боле ни гуляша, - засмеялась Зыряна, - за мини Никитка сватати, у ниво хозяисто бохато!
- Як он жи стари!
- Ну то я жь ихо ни варити собираха, - снова звонким смехом разразилась девушка.
- Ну и... - что ну и Семислав не знал, он просто развернулся и пошел к единственному своему другу Михаилу.
Михаил был человеком крайне не обычным в прямом и переносном смысле слова. Лет ему было тридцать с гаком, телосложения он был худосочного, на лице жиденькие усики дополняла конструкция из двух стекол на носу, которую Михаил именовал очками. В деревню он перебрался примерно два года назад. Люди говорили, что он чем-то основательно умудрился прогневить кхана города Тунгут Радослава, у которого служил в чине городского ученого. Однако вместо того, чтобы горе ученого посадить в темницу, кхан приказал ему сгинуть с глаз долой. Еще поговаривали, что кхан этим изгнанием спас чудака от смерти, и даже потом тайно помогал ему деньгами. Поселился бывший городской ученый Михаил у леса, на самой окраине деревни Белой.
- Такова, Сема, здесь роза ветров, - объяснял он свое местоположение другу Семиславу, - если бы я купил дом в центре деревни или около реки, то вы бы все у меня тут повесились.
- От чехо ми бы усе посмешаху? - не понял его Семислав.
- Да не посмешаху, - передразнил его друг, - а повешаху, - изобразил он петлю на шее.
И правда опыты, которые проводил в своем доме и своем же сарае ученый, за редким исключением пахли не выносимо для человеческого обоняния.
- А! Какой аромат? - смеялся Михаил, поправляя на носу очки, - вот так Сема, пахнет наука, и имя ей - алхимия. Запомни этот день, он войдет в историю! Я изобрел такую субстанцию, что она основательно потрясет все научные каноны!
Что, кого и от чего должно было потрясти малограмотный Семислав не разобрал. Однако на следующий день бабахнула так, что всю деревню основательно тряхануло. Из-за чего со всех крыш в Белой послетала старая солома, отелилось две коровы и одна баба, бывшая на сносях, родила.
- Грядя укониц светаху! - заголосили набожные старушки, - помоляху усе, упроше наш отче нибиси о пощади!
- Авось пронисяху, - отнекивались мужики, здраво рассуждая, если уж отец небесный осерчал, то какой смысл им сейчас дергаться.
И хорошо, что через день пришло известие, что пал Тунгут, иначе алхимику Михаилу пришлось бы искать себе другое место жительство. Так как кое-кто стал подозревать, что причина недавнего потрясения, не происки неосязаемого отца небесного, а вполне реальная деятельность ученого в изгнании. Таким образом, не пострадали авторитет набожных старушек и здоровье самого изобретателя. А вот покидать деревню Михаил наотрез отказался. Он накупил у селян побольше горилки и сала, а потом забаррикадировался в доме.