А. Райро
Аристократ. Книга 3. Война Грязных Искусств
Глава 1. Падение
Стена выжрала все мои силы.
Зато отплатила собственным падением.
Когда за спиной раздался стон её исполинского скелета — треск камней и скрежет металла — никто на меня уже не смотрел. Все устремили взгляды дальше, за мою спину, разом перестав стрелять.
Наступила тишина.
Я оглядел далёкую толпу адептов, опустил руки и медленно повернулся.
Часть стены позади меня не просто рухнула — она оплавилась, как свечной огарок, и растеклась по земле неровными буграми, освободив проход метров в сто шириной. Я же стоял ровно посередине этого коридора свободы.
За ним виднелись очертания степных холмов, чёрная полоса леса, луна в рваных тучах и огни железнодорожной станции, но это была лишь часть картины…
С внешней стороны стены, метров за двести от меня, рядами светились глазницы фар военных машин Лэнсома, и стояла пехота, навскидку тысячи полторы солдат с винтовками наготове.
Армия прибыла совсем небольшая. Похоже, только для точечного подавления восстания. Вряд ли лэнсомские военные хоть на секунду допускали, что стена будет разрушена.
Я и сам не был в этом уверен, даже когда надевал Печать.
Но именно она в разы усилила мощь мутации, правда, сейчас перстень жёг руку так сильно, что пришлось сдёрнуть его с пальца и сунуть в карман. Не знаю, заметил ли кто-то из адептов, что на мне была Печать. Скорее всего, нет.
Несколько бесконечных минут две стихийные армии — Лэнсома и Ронстада — изучали друг друга через широкую брешь в стене, а между ними стоял я… один, как придурок — без защиты и кодо, с простреленным плечом и раздробленными костями лодыжки на левой ноге.
Даже если бы я захотел свалить отсюда подальше, то не смог бы, поэтому продолжал стоять, опираясь на здоровую ногу. Выбор у меня был невелик: либо попытаться сделать шаг и упасть у всех на глазах, либо стоять… стоять, будто так и надо. Да я уж лучше сдохну, чем покажу им свою слабость.
Это первое.
И второе.
Никто из лэнсомских военных не знал, на что способен чёрный волхв, которому побоку даже дериллий, и который разрушил часть двухсотлетней стены за несколько минут.
Они боялись любого моего движения, потому что не понимали, чего от меня ждать. И пока они не догадаются, что сейчас я беззащитнее ребёнка, то не решатся стрелять. Ну а потом, когда всё станет ясно, меня любезно снимет один из лэнсомских снайперов.
Я повернулся к адептам.
— Какого хрена вы стоите, идиоты? Какого хрена?.. — прошептал я пересохшими губами, понимая отлично, что меня никто не услышит. Без кодо ментальным голосом я не обладал…
Первой о моём паршивом положении догадалась Софи. Её яркие волосы и горящие глаза сложно было не заметить в толпе.
Софи выкрикнула:
— Кодо-о-о-о! — А потом, растолкав адептов, ринулась прямо ко мне, на ходу отбрасывая ружьё и выставляя обе руки вперёд.
Слои её серебристого щита вспыхнули и метнулись в мою сторону.
Софи толкнула сферу настолько далеко, насколько позволяла сила её кодо, а я в это время стоял и смотрел, как на меня надвигается чужой щитовой эрг… стоял и смотрел… а заодно догадывался, что стена Ронстада не просто обзавелась брешью — в ней мутировал дериллий, а значит, адептам ничего не мешало применить кодо.
Теперь мы поменялись местами.
Я лишился сил, зато у остальных они появились.
Вслед за Софи в брешь ринулась гудящая толпа, вооружённая стихиями, рунами, демонической силой и энергией мутаций. Людская лавина устремилась в мою сторону. Казалось, они намеревались снести всё, что попадётся им на пути, втоптать в землю и грязь любого, прямо здесь, на границе Ронстада…
Серебристый щит Софи накрыл меня куполом.
В это время адепты уже неслись мимо, огибали меня потоком, и даже через слои щита я ощущал бешеный жар их тел, разогретых кодо.
Снова раздались выстрелы — в адептов полетели снаряды и пули. Бегущие падали. Кто-то поднимался и продолжал движение по коридору свободы и смерти; кто-то оставался лежать, и среди атакующей толпы я не увидел больше ни одного знакомого лица… чёрт возьми… ни одного…
Оставив меня под защитой своего эрга, Софи устремилась вместе со всеми в атаку, я же продолжал стоять, и вот настал тот паршивый момент, когда моя здоровая нога, напряжённая до предела, дала слабину и подкосилась.
Я завалился на одно колено и вытянул простреленную ногу вбок, потом еле подогнул её под себя и встал на второе колено. Левой ступни я не чувствовал, её будто не было вовсе, но надо было убираться отсюда… хотя бы ползком.