— Хорошо, — кивнул я. — Разбиваем лагерь.
На ночь мы остановились в небольшой, поросшей мелким кустарником низине, зажатой между двумя холмами. Пока орки занимались устройством ночной стоянки, я с наслаждением растянулся в душистой траве, положил руки под голову и закрыл глаза.
Чье-то упорное сопение и треск сухих веток привлекли мое внимание. Подняв голову, я заметил, что Эстельнаэр пытается разжечь костер с помощью магии. Наблюдать за потугами мага со стороны было забавно. Сперва он что-то сосредоточенно шептал себе под нос, делая непонятные пассы руками над сложенными дровами, но огонь разгораться не спешил.
— Может, не стоит тратить силы, мессир? — осторожно спросил Харг, справедливо полагая, что при разведении огня такими темпами мы все можем остаться без ужина.
— Не мешай, — одернул его Эстельнаэр. — Все должно получиться.
Орк пожал плечами и пошел к лошадям снять сумки с припасами. Эстельнаэр проводил его раздраженным взглядом и вновь принялся бормотать заклинания, правда, все так же без толку.
— Ах так?! — разозлился маг, вскакивая на ноги и поднимая руки высоко над головой. — Загорайся! Падший тебя забери!
Дрова ярко полыхнули сильным огненным сгустком, едва не опалившим полуэльфа. Эстельнаэра спасло только то, что он успел довольно прытко отскочить назад. Пламя постепенно уменьшилось, предпочтя полуэльфу сухие дрова костра.
— Вижу, твои силы восстанавливаются? — Я поднялся и подсел поближе к огню.
— Похоже, — раздраженно кивнул маг. — Но если такое простейшее заклинание заняло столько времени, то полностью силы вернутся еще не скоро.
— Два дня назад ты не мог даже этого.
Харг между тем поставил над огнем знававший лучшие времена помятый медный котел. Ручьев поблизости не было, поэтому, чтобы его наполнить, пришлось опустошить половину дорожных фляг. Пополнить запасы воды можно будет и завтра, а ужинать черствыми сухарями и вяленым мясом — не самое приятное удовольствие после тяжелого дневного перехода и скудного обеда из сухарей прямо в седле.
Я поднялся, отошел немного в сторону от костра и вытащил из ножен меч. Стараясь не обращать внимания на боль уставших мышц, немного размялся с Химерой, а затем внимательно осмотрел ее лезвие, тщательно проверил, легко ли она входит и выходит из своей обители — ножен. «Лучше потерять несколько минут, чем жизнь», — так приговаривал старина Глок, уча меня и Ольдена заботиться и ежедневно проверять свое вооружение.
— Ужин готов, сир, — окликнул меня Харг, и я вернулся к костру.
Стреноженные лошади, лениво переминаясь с ноги на ногу, щипали траву. Повеселевшие орки, рассевшись вокруг огня, прихлебывали из медных походных кружек ароматное мясное варево.
Вернувшись к костру, я с благодарностью принял кружку со своей порцией мясного бульона.
Начали петь свои песни ночные насекомые. По телу расползлось приятное тепло, расплавляя сковавшую мышцы свинцовую усталость. От второй кружки меня стало клонить в сон. Я лег у костра, положив голову на седло и плотно завернувшись в дорожный плащ. По наливающемуся чернотой небосводу драгоценными камнями загорались первые звезды. Ленивый ветерок доносил пьянящие запахи степного разнотравья и первые песни ночных насекомых. Мучавшая мою душу горечь сдалась и ушла, затаившись до поры. Даже вечно кислая рожа Эстельнаэра не вызывала у меня приступов неприязни. Может быть, хотя бы сегодняшней ночью не будет кошмаров.
Харг назначил первую стражу: пара орков, тяжело вздохнув и наверняка помянув про себя сотника парой добрых и ласковых слов, покинула нагретое у костра место, растворяясь в нависающих густым киселем сумерках. Часть орков последовала моему примеру и легла, остальные предпочли заняться своими делами. Эстельнаэр в очередной раз приложился к своей фляге. Я подозревал, что в ней он хранит совсем не воду. Харг достал точильный камень и, тихо напевая себе под нос незамысловатую застольную песенку, принялся точить короткий меч. Под этот мерный скрежет я и заснул.
Меня разбудило непонятное, смутное чувство тревоги. Вокруг царила поздняя ночь. Диск Уртай злобно щурился с небосвода, ее сестра Аишиу была затянута ночными облаками. Дурная оркская примета: кровь будет пролита сегодня ночью, и милосердная Аишиу не хочет на это смотреть. Было необычайно тихо, заснули, похоже, даже ночные насекомые. Тишину нарушало лишь едва слышное сопение спящих орков да легкий шелест тлеющих углей костра. Все же что-то было не так. Я напрягся, прогоняя остатки сна. По телу прошла волна непонятной дрожи, и не холод ночи был тому виной. Рука плавно легла на рукоять Химеры, а сам я жадно, до боли в ушах вслушивался в окружающую тишину. Вот оно! Легкие крадущиеся шаги и тихий, едва слышный шепот покидающей ножны стали.