Также, вероятно, будет способствовать роботизации распространение в мире химического, биологического и ядерного оружия, поскольку поля сражений станут слишком ядовитыми для солдат-людей. А военных роботов можно специально спроектировать для действий в подобных условиях.
Но самым важным фактором в пользу роботизации может вполне оказаться изменение общественного отношения к «приемлемому» уровню потерь. Согласно генерал-майору Джерри Гаррисону, бывшему начальнику научно-исследовательской лаборатории армии США, крайне низкие потери союзников во время войны в Заливе «установили стандарт, который многих удивил. Чтобы повторить подобные результаты в будущем, войну надо будет роботизировать».
Среди самых опасных обязанностей в бою можно назвать вертолетную рекогносцировку и посылку разведгрупп. Одним из способов снизить потери вертолетов мог бы стать, например, запуск эскадрилий низколетящих роботов размера и формы авиамоделей, каждый снабжен датчиками определенного типа, каждый передает данные соответствующему командиру. Согласно докладу «Стратегические технологии для армии 21-го века», подготовленному армией США на основе опыта войны в Заливе, такие беспилотные экипажи будут «менее уязвимой и дорогостоящей альтернативой, не подвергающей риску жизни экипажа».
У Генри С. Юна идея другая. (Он, наверное, более известен как изобретатель устройства VCR+, которое дает возможность программировать видеомагнитофон, не имея диплома инженера по электронике. Однако это был побочный продукт работы Юна, специалиста по борьбе с подводными лодками, в TRW.) В статье для служебного пользования, написанной вскоре после войны в Заливе, Юн утверждал, что «одной из главных целей разработки новых вооружений должно быть снижение или полное исключение риска для людей. Проще говоря, оружие и техника, подверженные воздействию противника, должны в пределах возможного действовать без людей», то есть быть роботизированы. Юн излагает планы создания танков без водителей, которые будут действовать группой под управлением удаленной боевой станции.
Поберечь команду «А»
Тем же мыслям вторит генерал Гаррисон. «Надо беречь команду „А“, своих ребят — солдат, пилотов, — до той поры, пока не будет абсолютно необходимо бросить их в бой. А для этого используются роботы… Я могу пустить в бой танк под центральным управлением и шесть ведомых, в которых не будет людей. Один человек управляет шестью роботами».
Франклин, Юн, Гаррисон — это всего три голоса в хоре, ратующем за быструю роботизацию. Роботы могут не только заменять пилотов рекогносцировочных вертолетов или водителей танков. Помимо сбора разведданных и целеуказания, их можно использовать для вывода из строя или обмана радаров противника, сбора данных о нанесенном противнику ущербе, для ремонта оборудования и оборонительных сооружений. Можно привести еще длинный список возможных применений — от восстановления и разрядки действующих боеголовок и до материально-технического снабжения, дегазации зараженных зон, установки датчиков под землей или под водой, разминирования, ремонта разбомбленных дорог и так далее. Харви Мейеран из питсбургской фирмы «Пи-Эйч-Ди текноложиз» в статье, доложенной на недавней конференции 2500 членов Ассоциации беспилотных экипажей, приводит не менее пятидесяти семи различных боевых работ, которые могут выполнять роботы.
Создателям военных роботов, естественно, приятен такой рост уважения к своей работе. Их также вдохновляет обещание новых возможностей, созданных последними преимуществами в области искусственного интеллекта и виртуальной реальности, в мощности компьютеров и систем отображения и родственных технологиях. Но их мучит неясность, что будет дальше. Вопрос, который их волнует, — не то, как сделать роботизированное оружие умным, но насколько умным позволить ему быть.
Серьезные дебаты идут между этими инженерами об этом серьезнейшем вопросе, вставшим перед человечеством. И вопрос этот касается не только мира и войны, но и опасности подчинения нашего вида сверхразумным роботам-убийцам с растущим самосознанием.
Роботы над пустыней
Издавна бывшие прерогативой макулатурных фантастических журналов и фильмов вроде «Проект Форбина», роботы, умеющие думать (или имитировать мыслительный процесс), сейчас впервые начинают серьезно рассматриваться людьми, которые разрабатывают военные технологии не слишком отдаленного будущего. Идеологический конфликт идет между сторонниками роботов «с человеком у руля» и «автономных» боевых роботов, достаточно разумных, чтобы действовать самостоятельно.