Все эти процессы будут идти в рамках пока еще зачаточной формы военного дела Третьей волны, отражающей пока еще зачаточную форму будущих экономики и цивилизации Третьей волны.
Но серьезной ошибкой было бы думать, что господствующая форма завтрашней войны будет определяться исключительно спутниками, роботехникой или оружием НЛД. Дело в том, что общим элементом, связывающим все это, является не железо — не танки и самолеты или ракеты, не спутники или нанотехническое оружие и лазерные винтовки. Этот элемент нематериален, и он тот же, что определяет возникающую систему создания богатств и завтрашнее общество. Это — знание.
И здесь мы уже видим отчетливый прогресс. Военное дело Третьей волны началось с воздушно-наземного боя. Война в Заливе дала лишь слабый намек на дальнейшее развитие этого направления. В следующие десятилетия оно будет шириться, включая в себя новые возможности, предлагаемые передовой технологией. Но они не завершат — и не могут завершить — его развитие.
Эволюция военного дела в Третьей волне не будет завершена, пока не будет понят и развит его главный ресурс. И окончательное развитие его вполне может оказаться таким, какого еще не видел мир: соревнованием стратегий знания.
И тогда война перейдет на принципиально новый уровень.
Часть четвертая: Знание
Глава 16. Воины знания
Военная доктрина Третьей волны обретает форму, и возникает новое поколение «воинов знания» — интеллектуалы в мундирах и в штатском, преданные той мысли, что знание может побеждать в войне — или предотвращать ее. Если посмотреть, что они делают, мы увидим постепенный прогресс от сперва узких технических вопросов к всеобъемлющей концепции, которая когда-нибудь будет названа «стратегией знания».
Пол Штрассман — талантливый, яркий специалист по информатике, по происхождению чех. Когда-то он занимался стратегическим планированием и возглавлял службу информации в «Ксероксе». Он автор важных исследований по вопросам взаимосвязи компьютеров, производительности труда и прибылей корпорации в гражданской экономике. Потом он служил директором по оборонной информации в Пентагоне — главным специалистом по информационной технологии в американских вооруженных силах.
Штрассман — ходячий банк данных по информационным технологиям: типам компьютеров, программному обеспечению, сетям, протоколам связи и много чему еще. Но он, не будучи зашоренным технарем, много думал и об экономике информации. И еще он внес в свои работы редкую черту — исторический взгляд. (В качестве хобби во время работы в «Ксероксе» Штрассман и его жена Мона вместе создали прекрасный музей, посвященный истории связи — от изобретения письменности и до компьютера.) История его жизни тоже помогла формированию его мыслей о военном деле: во время Второй мировой войны он еще мальчишкой дрался с нацистами в чешской группе сопротивления.
«История военного дела, — говорит Штрассман, — это история доктрины… У нас есть доктрина о высадке на берега, доктрина бомбежки, доктрина воздушно-наземного боя… А вот чего нам не хватает — это доктрины информации».
Но, быть может, это уже ненадолго. В феврале 1993 года Вест-Пойнт, военная академия США, назначила Штрассмана приглашенным профессором по управлению информацией. Одновременно Национальный университет обороны в форте Мак-Нейр в Вашингтоне впервые ввел в учебную программу курс информационной войны.
НУО и Вест-Пойнт в этом не одиноки. В штате министра обороны США есть подразделение, называемое «Баланс сил» (Net Assessment), главная задача которого — сопоставлять относительную силу военных машин. Возглавляемое Энди Маршаллом подразделение проявило сильный интерес к информационной войне и тому, что можно было бы назвать инфодоктриной. За пределами Пентагона тоже ведет работу над этим вопросом частный мозговой центр, называемый Аналитической научной корпорацией. И другие армии среагировали на войну в Заливе и задумались насчет информационной доктрины, пусть даже в терминах защиты от превосходящей их в этой сфере Америки.