Торговцы смертью
На протяжении всей эпохи Второй волны военная мощь основных держав подкреплялась огромной военной промышленностью. Гигантские верфи служили флотам Второй волны. Возникали мощные фирмы по производству танков, самолетов, подводных лодок, боеприпасов и ракет.
Десятками лет поборники мира нападали на военную промышленность. Заклейменные как «торговцы смертью» или «подпольные заговорщики против мира», производители оружия рисовались черными красками, иногда справедливо, как раздуватели, если не поджигатели пламени войны.
«Получать от войны выгоду» — таков был привычный лозунг. Книги вроде «Кровавого трафика», изданной в 1933 году, или следующей книги в том же духе «Смерть приносит дивиденды», выпущенной в 1944 году, обнажали коррупцию и жажду войны того конгломерата, который стали потом называть «военно-промышленным комплексом».
Сегодня, может показаться, критики этого комплекса могут облегченно вздохнуть — военная промышленность в смертельной тревоге. Число рабочих, занятых в ней, стремительно падает в странах высокой технологии (хотя в бедных и малых странах это не так). В США заголовки ежедневных газет сообщают об увольнении ученых, инженеров, техников и менее квалифицированных работников оборонных отраслей. Например, «Дженерал Дайнемикс», производитель истребителей и подводных лодок, за двадцать месяцев уволила 17 000 рабочих. В целом в США, где останавливаются многие военные заводы, менее чем за два года после падения Берлинской стены из оборонной отрасли ушло около 300 000 рабочих мест, и много еще последовали за ними потом.
Трепыхаясь и пытаясь выжить, огромные оборонные компании реструктуризуются, сливаются и ищут новых областей приложения. Но военные отрасли, даже если им удастся уклониться от ливня бюджетных пуль, страдают куда более долговременной хилостью. Исчезнут многие фирмы, но в результате шансы на мирную жизнь могут даже ухудшиться. Дело в том, что мир сейчас стоит перед лицом «оцивиливания» войны и оружия.
Одна из величайших шуток истории состоит в том, что люди, так усердно и самозабвенно работавшие ради сокращения военной промышленности, надеясь направить военные издержки на более благие цели, этот процесс подгоняют. А он, как теперь видно, разожжет искры новых и плохо понимаемых пока опасностей.
Оцивиливание войны
Под «оцивиливанием» мы понимаем не конверсию или перековку мечей на орала. Скорее наоборот, переход военных работ, которые когда-то выполнялись специфически военными отраслями, в отрасли гражданские.
Колоссальное внимание уделялось немногим случаям конверсии, вроде совместного предприятия «Локхида» и «AT&T» по автоматизации дорожного сбора с помощью смарткарт или попыток Ливерморской национальной лаборатории построить компьютерную модель климатических изменений, используя наработки, полученные при изучении ядерных взрывов. Французский оборонный гигант «Томсон-CSF» кое-какие свои ноу-хау по военной электронике применил для постройки сетей телефонной компании «Франс телеком».
Но пока политики и СМИ разных стран превозносят блага конверсии, идет куда более экстенсивный процесс конверсии гражданских отраслей в мощности военного времени. Вот это и есть оцивиливание, это и есть истинная «конверсия». И делает она обратное тому, что предполагалось изначально: перековывает орала на мечи.
Оцивиливание вскоре даст пугающие военные возможности некоторым из самых малых, бедных и хуже всего управляемых стран мира. Не говоря уже о самых мерзких общественных движениях.
Двуликие «вещи»
Главной целью военно-промышленного комплекса любой страны была выдача продукции, которая называлась «оружие», — продукции, специально предназначенной для убийства или помощи в убийстве; от винтовок и гранат до ядерных боеголовок. Всегда, конечно, существовала продукция «двойного назначения», создававшаяся в первую очередь для гражданского применения, а потом нашедшая и военное. Грузовик может перевозить молоко с фермы в город, а может возить патроны. Но, если не считать провизию и нефть, войны Второй волны не выигрывались за счет потребительских товаров.