- А куда этот путь?
- На Готню, кажется.
Прапорщик Морозов лежал на полу. Роза над его кокардой качалась в такт бегущих колес.
- Прапорщик Морозов!..
- Ну?
- Прапорщик Морозов... Как у вас... Черт возьми, как хорошо у вас на Украине!
- Да, хорошо...- И, не вставая с пола, прапорщик Морозов протянул руку и шире раздвинул дверь.
Мельницы за дверью все быстрее махали крыльями. Перед дверью, верхом на скатках шинелей, сидели вольноопределяющиеся Нартов и Свечников.
- Ну, а скажите, как они?.. Упорно сопротивляются? Нартов, бывалый доброволец, казалось, не был расположен к разговорам.
- Когда как...
- В конце концов это все равно! - Свечников сдвинул со лба гимназическую фуражку, вынул новый кожаный портсигар и закурил.- Как бы ни сопротивлялись, а к осени мы будем в Москве.- Он затянулся, но вдруг покраснел и закашлялся.
Курить он еще не умел.
За Свечниковым, ни с кем не вступая в разговоры, лежал бородатый вольноопределяющийся Ладин, мобилизованный на улице Харькова.
Кажется, с первого дня пребывания в полку, Ладин еще не сказал ни одного слова.
- Лежит, как глыба, молчит, как рыба,- склоняясь над ним, шутил унтер-офицер Филатов, полуинтеллигент, любивший удивлять солдат рифмованной речью. Солдаты засмеялись. Звонче всех засмеялся Миша, шестнадцатилетний кадет-доброволец, первый весельчак в роте.
В заднем углу теплушки вполголоса пели.
- Ура! Дрозды!..
- Дроздовцы приехали! - так встретил нас Сводно-стрелковый полк, когда наш эшелон подошел к какой-то маленькой, затерянной в степи станции.
- Ну, раз дрозды прилетели!..
- Дрозды уж заклюют!..
- Теперь вперед, значит...
Мы уже вышли на платформу и строились вдоль вагонов.
* * *
- На Грайворон, очевидно,- сказал прапорщик Морозов, когда роты двинулись вдоль широкой пыльной дороги.
Белые халупы, прячась в садах, ласково дымили в небо. Из халуп выходили крестьяне. Они провожали нас бесцветными, вылинялыми глазами и упорно молчали. Бабы около заборов вполголоса причитали.
- Мы идем на юго-запад, а Грайворон к северу будет...
- Вы правы.- На мгновение прапорщик Морозов потерял шаг.- Пожалуй, выйдем на Богодухов. Но вот не понимаю я в таком случае, отчего мы не пошли по линии на Сумы?
- Маневры, господа,- обернувшись к нам, сказал прапорщик Дябин.- Мы, добровольцы, маневрами побеждаем... Здесь выйдем, там срежем, тут отбросим и стопчем. Ведь не силою берем. До сих пор, по крайней мере, не силою же брали.
- Духом...- пробасил Свечников. Горизонт чернел.
Войдя в интервалы между 2-м и 3-м взводом, запевалы ухарски заломили фуражки.
- Ну, а чего петь-то будем?.. Хлестал дождь...
Мы жи-ве-ем среди по-о-ле-ей,- высокими голосами играли запевалы,
И - - - ле-со-ов дрему-у-у-у-чих,
Но счаст-ли-вей, ве-се-лей
Всех вель-мо-ож могу-у-у-чих!..
Эй, дроздовцы, эй, дроздовцы,
подхватывала рота,
Жи-во, жи-во, живо, вс-се-ле-ей!
Ей!
Живо, жи-во,
Живо, ве-се-лей!..
Дорога вилась и кружилась.
- Правое плечо вперед... Марш!..
И, сойдя с дороги, мы взяли напрямик и через зреющую рожь пошли к какой-то далекой деревне.
ПЕРВЫЕ БОИ
Мокрая густая темнота ползла по кустам...
- Курить в кулак! Не зажигать спичек! Прикуривай друг у друга!..
Совсем близко от нас шел бой. 1-я, 2-я и 3-я рота наступали на Богодухов.
- Заварилось... Только сейчас, господа, заварилось по-настоящему!..Нартов сидел на корточках и запихивал травою дыру в сапоге. Над Нартовым стоял Свечников. Он дрожал мелкой дрожью. С козырька его фуражки стекала вода.
- Эх, дрозды, дрозды! - ворчал прапорщик Дябин, прислушиваясь к гулу красной артиллерии.- Зазнались дрозды!.. Без батарей... С одними винтовками вышли... Так и споткнуться не трудно... Черт!.. Море нам по колена!..
Он сплюнул.
Дождь бил по листьям, выбивая барабанную дробь. Нартов присвистывал.
- Ничего, ничего!.. Не в первый... Не спотыкаться, не бегать... Выбежим!
Через минуту нас построили.
* * *
...Под ногами хлюпала вода.
- Держи интервалы!.. Цепь спокойней!.. Цепь - черт дери! Держи интервалы!
Капитан Иванов вводил роту в прорыв между 2-й и 3-й, которые медленно отступали от Богодухова. 4-й взвод, еще не привыкший к боям, шел, ломая равнение, крутыми зигзагами.
- Не пригибаться! Не пригибаться, трусы! - кричал капитан Иванов, следуя за ротой с наганом в руке.- Цепь...
Диким вихрем над головой взвизгнули первые пули. Кто-то вскрикнул и упал.
- Вот они! Вот! - закричал Свечников.- Обходят!..
- Не ори! - Нартов грыз семечки, а потому шамкал, как беззубая старуха.
- Не ори, дурак!.. Наши это... Воин!..
Было темно. Темнота под пулями визжала. Дождь бил в спину.