А данные-то все нее оказались точными. Гитлеровцы, как позже стало известно, повернули снятые ранее с фронта части на наш участок.
А тут еще резко похолодало, началась снежная буря. Дороги занесло. Промокшее в начале наступления обмундирование ночью заледенело. Появились обмороженные. Пришлось принимать самые срочные меры.
Между тем комкор буквально не отходил от телефона. Он требовал не сбавлять темпа наступления, не давать врагу закрепиться. К утру на НП прибыл начальник штаба корпуса полковник Дакс. Произошел такой разговор:
— Товарищ генерал, у нас создается крайне опасное положение, фланги открыты. Особенно большой разрыв на правом фланге. 159 ур отстал. Подходят крупные резервы противника. Несомненно, готовится сильная контратака...
Медведев не дал ему закончить:
— Что же ты хочешь? Остановиться, прекратить наступление? Мы уже основную полосу прошли, сейчас тылы громим.
Комкор был так уверен в исходе боя, что тут же дал указание сменить огневые позиции артиллерии.
— Оставьте треть батарей, а остальные — вперед. «Бог войны», а отстает. Смотри у меня! Жалуется пехота, — сердито сказал он командующему артиллерией полковнику Яковлеву.
В этот момент позвонил командир 138-й дивизии полковник Васильев, доложил:
— Задачу выполнил. Подтягиваю подразделения. Солдатам надо обогреться и подсушиться. Люди все мокрые, а по ночам сильный мороз. Да и артиллерия отстала.
— Ты погоди, — прервал его комкор. — Искать тех, кто отстал, будешь потом. Сейчас одна задача — вперед!
Все мы, ставшие свидетелями этого разговора, понимали, что такое продвижение вперед чревато всякими неожиданностями. Но нельзя терять наступательного порыва...
В тот же день противник обошел справа 138-ю дивизию и сильным ударом сбил ее передовые части. Понеся потери, они отошли, обнажив фланг дивизии. Поначалу мы не смогли разгадать всей угрозы, которая создалась в те напряженные часы. Разведка не выявила всех сил контратакующих, й показалось, что это лишь частная попытка противника задержать наше наступление. Командир корпуса даже резерв сюда не перебросил. Продолжалась смена огневых позиций артиллерии, 8-я дивизия двигалась вперед.
Таким образом, первая контратака немцев сразу же оголила наш и без того открытый фланг. К вечеру гитлеровцы в районе Пясковой Поляны нанесли удар, теперь уже не только во фланг, но и в тыл корпуса. Боевые порядки 138-й дивизии были скомканы. Нарушилось управление частями.
В штабе почувствовали неладное, когда прервалась связь с НП 138-й дивизии. Лишь через несколько часов прибыл связной и доложил, что соединение отходит под напором превосходящих сил. Полковнику Васильеву и его штабу удалось организовать отход. Части почти без потерь заняли новый рубеж обороны.
Противник яростно атаковал с 7 по 13 марта, он дрался не на жизнь, а на смерть, любой ценой пытаясь отстоять Моравску Остраву, закрыть дальние подступы к Праге.
И все же корпус выдержал единоборство, даже продвинулся на 12—17 километров. В эти дни весеннего наступления войска 38-й и 1-й гвардейской армий также продвинулись на 15—20 километров. Соединениям фронта удалось сломить сопротивление противника, перемолоть его части. Это значительно облегчило последующую борьбу.
Вскоре наш корпус снова был отведен в тыл. Прошли разборы боев. К нам зачастили офицеры из штабов фронта, армии. Медведев не любил этих, как он выражался, «представителей».
— Не набили немцу морду, а теперь вот бумажками воюем, — говорил он, читая после очередной проверки выводы представителей вышестоящего штаба.
В те дни мы приводили себя в порядок, получали пополнение. Вскоре в наш корпус вошла Железная Самаро-Ульяновская дивизия. Все мы, конечно, знали, что боевой путь этого соединения овеян легендарной славой.
В небольшое польское село Яблонка (невдалеке от Чарны-Дунаец) в корпус приехала группа работников поарма во главе с Леонидом Ильичом Брежневым. Выйдя из машины и здороваясь с нами, начпоарм пошутил:
— Карпаты перемахнули, а в Татрах спотыкаетесь!
Выслушав подробный доклад о недавних боях, Леонид Ильич заметил:
— Следует сделать серьезные выводы из этой операции. Вы правильно поступили, что наряду с мерами по командной линии решили собрать и секретарей партийных организаций. Надо спокойно разобраться во всех причинах неудачи. Народ подскажет, где мы промахнулись. Ведь впереди — новые упорные бои. Работники политотдела армии примут участие в этом семинаре.
Работники политотдела армии прибыли к нам за два дня до семинара и помогли его хорошо подготовить. Тем временем генерал Брежнев обстоятельно побеседовал с командирами и политработниками, побывал в дивизиях, выслушал начподивов товарищей Паршина и Вишняка, встретился с воинами различных специальностей. Это дало ему возможность разобраться в причинах неудач последних боев, судить о степени подготовки к новым сражениям. В откровенных беседах поднималось множество вопросов.