Однако не на пушки и не на мушкеты полагались командиры того времени при атаке или обороне. Они зависели от конницы — от кирасир и недавно появившихся драгун, которые озадачивали военных писателей того времени, именовавших их то пешей конницей, то конной пехотой. Густав Адольф открыл или осознал важность кавалерии, а в английской гражданской войне произошло мало сражений, в которых натиск кавалерии не решал бы исход схватки. Кромвель, с присущей ему предусмотрительностью, опередил исторический опыт. Он нанял для тренировок голландского офицера, а первой его боевой операцией было создание и обучение конного отряда из числа земляков.
В момент недомогания доктор Джонсон говорил друзьям: «Если бы сейчас здесь был Берк, это бы меня убило». Он имел ввиду напористость Берка в спорах
Предыдущие цитаты из Уайта и Морли представляют собой указания на эволюцию человеческих инструментов, оказавших значительное влияние на наши социальные институты. Исследователи могут оттачивать свои аналитические способности, осмысливая мириады сопутствующих задач и конкурирующих теорий. Если доспехи и вооружение воспринимать как элемент одеяния, сама человеческая одежда превращается в форму систематической агрессии.
Эдмунд Берк жил в эпоху первых механических и промышленных достижений и появления паровых двигателей. Его враждебность к этим новым формам бытия была столь же яркой, как у Блейка и Шелли. Однако его письменный отчет о достижениях того времени стали кодой феодального периода, не менее грандиозной, чем творения Букстехуде или Баха. В «Размышлениях о революции во Франции» Берк облачил совокупность достижений в риторический костюм, сохранившийся не хуже любого доспеха:
Как только вы что-то исключаете из полноты прав человека, как только в них привносятся искусственные ограничения, тотчас государственное устройство, конституция государства и разделение властей становятся делом сложного и тонкого искусства. Оно требует глубокого знания человеческой природы и человеческих потребностей. Государство нуждается в укреплении своих сил и в лекарстве от своих болезней. Ни того, ни другого не дает дискуссия о правах человека. Какая в ней польза, если она не обеспечивает человека ни пищей, ни медицинской помощью? Проблема состоит в том, как их получить и как ими распорядиться. В таких случаях я всегда советую обращаться к услугам фермера или врача, а не профессора-метафизика.
Наука о государстве, его обновлении или реформировании ничем не отличается от любой экспериментальной науки, ей нельзя научиться а priori. И познается она не за один день. То, что вначале казалось никуда не годным, через длительное время может дать великолепные плоды. И напротив, прекрасный план, удачно начатый, может привести к плачевным и постыдным результатам.
«Многие из новых идей могут быть выражены на нематематическом языке, но понимать их от этого проще не становится. Требуется изменить наше воображаемое представление о мире...» Бертран Рассел