– Лучше на поезде, – ответила жена, – я пальто хочу, как в журнале, «летящее», без рукавов. И шляпку обязательно! У нас в отделе все девочки в шляпках ходят, одна я в беретике, немодно так совсем. Осень уже – а мне надеть нечего!
– В «разлетайке», ветер дунет, улететь можно! – сказала Люда. – Полы все на голове, и хорошо, если не вместе с подолом. И при этом еще и в шляпке – вот будет зрелище!
– Все носят, и ничего! – ответила Катя. – А что развевается, так это даже красиво, как в кино, та сцена объяснения на морском берегу. Петенька, – тут Катя сложила губки, – мне пальто сейчас нужно! А на машину откладывать… вдруг снова бензин сделают только «прикрепленным», и выйдет как у товарища майора, – Катя посмотрела на мужа Марьи Степановны, – «Опель-капитан» из Германии привез, а ездить не получалось.
– С бензином были временные трудности, потому что все силы страны были брошены на восстановление народного хозяйства. Но добыча нефти с каждым годом растет, читали, надеюсь, в «Правде» про «Поволжское Баку», – авторитетно сказал майор Колосков, – так что не беспокойтесь, теперь бензина всем хватит! И в следующем году снова цены снизят весной – так что вам, Петр Иванович, денег и на «Москвич» хватит, и супруге на пальто. Только простите, вы на югах купаться-загорать желаете? Так ближе место есть – на Рижском взморье, там вода теплая и такие пляжи! Хотя там с осторожностью надо – с шоссе не съезжать, особенно в лесах. Не пугайтесь, банд там нет уже – но особый режим сохраняется. А значит – посты, патрули, документы проверяют часто, туда нельзя, сюда нельзя. Где территория к Ленобласти или к Белоруссии отошла, население успело в большинстве смениться, там порядок и законность, как под Москвой. А вот там, где бывшие три республики, сейчас в одну объединенные, иногда такой бардак встречается, хоть в «Крокодил» пиши! Можете, например, в село въехать…
– И не выехать? – охнула Катя. – Бандиты убьют, ограбят, и не узнает никто?
– Года четыре назад так и было бы, – серьезно ответил майор, – но мы там кулачье и бывших помещиков, которые больше всех мутили, кого в расход, кому «четвертной» по лагерям. Так что год уже как бандитизм в Латгалии не чаще, чем, прости господи, в Москве. Если что и случается, то это ЧП на весь район, тут и прокуратура слетается, и ОМОН, и мы. И всегда виновных находили, и наказывали сурово! Но вот по мелочи запросто могут, что вы к ним по-русски, а они «не понимают», и так во всей деревне! Дорогу укажут неправильно, тайно шины проколют, еще чем навредят – а когда вы покупать что-то будете, так вас обсчитают, что Рокфеллер от зависти удавится. Особенно те, кого с отделяемых территорий депортировали – они злобу на нас затаили большую. Но я бы все же вам на Рижское взморье советовал: западное побережье, где Лиепая и острова, это погранзона, там до сих пор иногда засланных шпионов и диверсантов ловят. А Рига сейчас это уже как русский город, столько народа туда со всего СССР приехало, заводы восстанавливать и строить. И рядом Юрмала, место очень хорошее в плане отдохнуть – может, и мы с Машей сами следующим летом в отпуск поедем, и Саньку возьмем! Хотите, скооперируемся? Я там все и всех знаю, и товарищей из местных комендатур, и меня там помнят хорошо!
– Тогда уж «Победа» нужна, – заметил Петр Иванович, – в «Москвиче» неудобно впятером.
– Санек наш маленький, – сказала Марья Степановна, – он с нами на заднем сиденье поместится. Что сейчас спорить – ближе к тому лету решим!
Санька, шести лет от роду, сын Марьи Степановны и майора, вертелся тут же на кухне. Ему давно полагалось спать, но ведь здесь так интересно! К тому же, когда еще недавно папа с какими-то «лесными» воевал, а мама у тети Ани и тети Люси работала, за их детьми присматривая, и за Саньком тоже, куда ж его оставить – там ложились очень поздно. Особенно когда дядя Юра приходил и занимался «тренировкой подрастающего поколения», как говорил сам. Или же иногда по вечерам смотрели живое радио, на телевизоре КВН-49[8]. Точно такой телевизор стоит в кабинете у самого Сталина, на известной фотографии в газете! И Сеня с Людой мечтали КВН купить, а Санька к телевизору относился без восторга – уж больно плохо было видно на черно-белом экране размером с книгу, то ли дело кино, цветное, а иногда даже широкоформатное!
Отзвучал по радио гимн – и все жильцы, собравшиеся на кухне у «тарелки» репродуктора, чтобы прослушать новости, стали расходиться. И тут снова зазвучала музыка. Да какая!