Иными словами, заново наполненная казна и готовность использовать эти средства в рамках геополитики расширяет выбор государства и может открыть новые возможности для маневра у правительств стран, традиционно не слишком расположенных к США (Ангола, Эквадор, Гвинея, Венесуэла, Зимбабве – это лишь свежие примеры), что способствует принятию ими решений, идущих вразрез с национальными интересами США, без почти аналогичных негативных последствий для себя[120]. Для Эквадора и Гвинеи китайские кредиты служат своего рода гарантией отсутствия рыночного наказания за плохое поведение. Китайские кредиты (по процентной ставке примерно на 3 % ниже рынка) позволили Эквадору отказаться от заимствования средств на международных кредитных рынках в 2012 году, как сообщил президент Рафаэль Корреа в феврале 2012 года; тем самым страна обрела возможность совершать политические шаги наподобие предоставления убежища основателю «Викиликс» Джулиану Ассанжу[121]. В Гвинее в 2010 году, всего через пятнадцать дней после того, как солдаты расстреляли 157 сторонников демократии, правительство подписало контракт на 7 миллиардов с китайским горно-обогатительным государственным предприятием[122].
Осенью 2011 года Катар приобрел национальную авиакомпанию Ирана «Иран эйр», которая сильно пострадала от санкций ООН и не могла закупать необходимые запчасти. Государственные «Катарские авиалинии», широко признанные как один из эффективнейших дипломатических инструментов страны, поспешили предложить свои услуги Тегерану в качестве средства обойти санкции[123]. «Разрешить Катару или любой другой стране выполнять полеты по некоторым нашим внутренним направлениям значит ослабить давление санкций; это разумная политика в текущих условиях», – заявил иранский депутат Али Акбар Моханджуги после того, как Иран и Катар заключили эту сделку[124]. Разумеется, как это часто происходит с катарскими инвестициями, сделка была составлена так, чтобы распространить стратегическое влияние Катара на былых друзей в Тегеране, то есть на руководство одного из важнейших геополитических игроков региона. «Крошечная страна будет выполнять внутренние полеты в Иране, – заметил Камран Дадхах, проживающий в США профессор, специалист по экономике Ближнего Востока. – В результате сделки все действия иранцев и их рабочие места фактически окажутся под контролем другой страны»[125].
Помимо расширения пространства политического выбора, некоторые государства обнаружили, что новые геоэкономические инструменты доступны для них, а Соединенные Штаты и другие западные страны не могут эти инструменты применять. Когда председатель КНР Си Цзиньпин посетил Россию в марте 2013 года, он призвал к более тесному сотрудничеству между двумя странами. В качестве жеста доброй воли он предложил китайский кредит российской нефтяной компании «Роснефть» в размере 2 миллиардов долларов; этот кредит будет погашаться поставками нефти в Китай на протяжении двадцати пяти лет. А когда президент Бразилии Дилма Руссеф прибыла в Пекин со своим первым официальным визитом в Китай в апреле 2011 года, председатель КНР Ху Цзиньтао, ради укрепления дипломатических связей с Бразилией, предложил заказать у Бразилии тридцать авиалайнеров «Эмбраер» (и еще пять опционально) для трех китайских государственных авиакомпаний[126]. Один наблюдатель отметил, что «подобного рода подарок правительство США или Японии просто не способно сделать – „Ниппон эйр“ или „Юнайтед эйрлайнс“ не поспешат закупить самолеты, выбранные по дипломатическим соображениям, и не объявят о сделке в дату подписания дипломатического соглашения»[127].
Кроме того, особенно в случае принудительного применения, нынешняя геоэкономика как будто сбивает с толку западные правительства, замедляя их способность реагировать. Европа и Япония, ближайшие партнеры Америки в сфере национальной безопасности, столкнулись с образчиками использования откровенно принудительных геоэкономических методов. Но в обоих случаях эти союзники США нашли возможность дать относительно эффективный и единый ответ – будь то на экономический шантаж Украины Россией или на тактику экономического принуждения со стороны Китая на Дальнем Востоке, включая Японию. Напряженность в отношениях между США и ЕС вследствие кажущейся неспособности дать согласованный коллективный геоэкономический ответ между тем негативно сказалась на отношениях Америки и Европы, обнажив противоречия (едва ли не экзистенциальные) в оценке того, какая внешняя политика ЕС покажется реалистичной Вашингтону[128].
120
В Анголе состоялся расстрел продемократических сил, а спустя несколько дней правительство подписало контракт на 1 520 000 тысяч долларов с китайской «Синопек груп» по разработке прибрежного нефтегазового месторождения; см. Fayen Wong, «China’s Sinopec Buys Marathon’s Angola Oil Fields for $1.52 Billion», Reuters, June 23, 2013, Dulce Fernandes, «Police and Military Crackdown after Women’s Protest in Lunda-Norte», Maka Angola, June 18, 2013, http://allafrica.com/stories /201306181377.html. В Венесуэле Уго Чавес открыто признавал, что китайская помощь была чрезвычайно полезной и позволяла ему проводить внешнюю политику, все более откровенно враждебную интересам США; см. Evan Ellis, «China’s Cautious Economic and Strategic Gamble in Venezuela», China Brief 11, no. 18 (September 30, 2011). Аналогичным образом в Зимбабве диктатура Мугабе позволяет Пекину добиваться выгодных инвестиций, опять-таки в ущерб интересам США; см. Jera, «Chinese Republic of Zimbabwe», The Zimbabwean, March 19, 2014, http://www.thezimbabwean.co/2014/03/chinese-republic-of-zimbabwe; Reagan Thompson, «Assessing the Chinese Influence in Ghana, Angola, and Zimbabwe: The Impact of Politics, Partners, and Petro», Center for International Security and Cooperation, Stanford University, May 21, 2012.
121
Nathan Gill, «China Loans Ecuador $1 Billion as Correa Plans First Bond Sale since 2005», Bloomberg Business, January 24, 2012; Naomi Mapstone, «China-Ecuador: The Love-in Continues», Financial Times, February 17, 2012; Felix Salmon, «How Ecuador Sold Itself to China», Reuters, July 5, 2011.
122
«China and Rio Tinto Complete Guinea Mining Deal», BBC News, July 29, 2010; Tom Burgis, Helen Thomas, and Misha Glenny, «Guinea Reignites $2.5bn Mining Tussle», Financial Times, November 2, 2012.
123
Относительно авиакомпании «Катар эруэйз» как дипломатического актива Катара см., например, Elizabeth Dickinson, «Qatar Punches above Its Weight», The National, September 26, 2012 («Qatar Airways has become one of the country’s most effective – if indirect – diplomatic tools»); Golnaz Esfandiari, «Qatar Conquers Iran’s Airspace», Radio Free Europe/Radio Liberty, November 5, 2011; Jim Krane, «Flying High», Foreign Affairs, September 18, 2014.
126
Jake Rudnitsky and Stephen Bierman, «Rosneft’s $270 Billion Oil Deal Set to Make China Biggest Market», Bloomberg Business, June 21, 2013; «China Signs $1.4bn Brazil Plane Deal to Kick Off Summit», BBC News, April 12, 2011.
127
Edward Luttwak, The Rise of China vs. the Logic of Strategy (Cambridge, Mass.: Belknap Press of Harvard University Press, 2012). Китай использует закупки самолетов в геополитических целях с июня 1990 года, когда китайское правительство заказало 36 самолетов «Боинг» на общую сумму около 4 миллиардов долларов, стоило президенту Бушу-старшему подтвердить статус наибольшего торгового благоприятствования для Китая. С тех пор КНР приобретает самолеты «Боинг» как бы по итогам встреч на высоком уровне. В 2011 году было закуплено 200 самолетов в ходе визита председателя КНР Ху Цзиньтао в США; в 2012 году купили еще 51 самолет в рамках американо-китайского стратегического и экономического диалога в Пекине и в ходе визита министра финансов США Джека Лью. Совсем недавно, после встречи Си Цзиньпина и Обамы в июне 2013 года, корпорация «Боинг» подтвердила поставку первого из десяти лайнеров 787-й серии компании «Хайнань эйрлайнс».
128
Alison Smale, «Leaked Recordings Lay Bare EU and U.S. Divisions in Goals for Ukraine», New York Times, February 7, 2014; Suzanne Lynch, «Unified EU Response on Ukraine Will Not Be Simple», Irish Times, March 20, 2014; Naftali Bendavid, «Ukraine Wants EU to Be More Forceful», Wall Street Journal, March 17, 2014.