Вечером Авелин принесла чай. Сказала, он помогает от волнения, от головной боли и вообще почти от всех болезней. Ижени не понравился его горьковатый неприятный вкус и сильный привкус чабреца. Но, если это поможет ей не волноваться хотя бы день, она готова была выпить всю чашку. Горячий отвар действительно помог. Она уже не чувствовала такого волнения. Но по-настоящему она успокоилась, когда гасила свет и, остановившись с единственной свечой в руках, увидела на пороге Реджиса.
Глава 3
Дорогая матушка, пишу вам из замка Манже. Мы с супругом по-прежнему здесь. Дела идут хорошо. Управляющий уверяет, что поместье приносит больший доход, чем в прошлом году. Смею надеяться, что хозяйственные дела не будут слишком обременять моего мужа. Он и без того очень занят делами по службе. Пока он работает, я много гуляю на свежем воздухе и также много читаю. Полагаю, Вы должны быть довольны, что я не трачу времени попусту.
В Манже очень приятная природа и мягкий южный климат. Мне нравится здесь, и я чувствую себя более счастливой, чем могла ожидать. Мои многочисленные страхи, к счастью, не подтвердились, что наполнило мою душу радостным облегчением. Единственное, что заставляет мое сердце страдать время от времени, это разлука с Вами, матушка, с отцом, с братом и сестрой. Прошу Вас передать им мои сердечные заверения в любви, поцелуи и объятия. Надеюсь в скором времени увидеться с вами и познакомить с супругом.
Ваша любящая дочь, графиня Иванжелина де Баккард.
В это утро граф де Баккард не выходил из кабинета до тех пор, пока не вошла Авелин с конвертом в руках.
– Прошу Вас, Ваше Сиятельство.
Она передала ему конверт. Реджис без колебания развернул его, оставив печать нетронутой. Не сходя с места, он внимательно перечитал текст. На это ему понадобилось около двух секунд. Он тут же разочарованно поднял глаза.
– И только то?
Он стремительно подошел к столу и поднес круглую печать обратной стороной к огню свечи. Печать быстро начала плавится, и граф умелым движением мастера заклеил конверт. Он вновь стал выглядеть так, будто его никогда прежде не открывали. После этого он отдал письмо служанке.
– Можешь отправлять. Из этих каракулей Кавелье никогда не узнает о заговоре и не захочет участвовать. Все бесполезно. Нужно придумать что-то еще.
Ижени не знала, какое путешествие совершило ее скромное письмо прежде, чем поступить в распоряжение слуги и отправиться на родину, в Фоссе. Да и ей было все равно. Сегодня ей казалось, что на свете больше не существует никаких заговоров и тайн. За окном сияло звездами ночное небо. В комнате не было света, но луна светила так ярко, что позволяла разглядеть каждую пылинку. Реджис что-то говорил, а она слушала, и глаза ее блестели.
– Теперь король уезжает из столицы. Но скоро начало сезона балов, и он обязан будет вернуться. В это время принц Карлос уже прибудет ко двору. Он будет там совершенно один. При наличии нужного числа сторонников, я думаю, он мог бы и дворец захватить. Королю весьма опасно уезжать в такое время. Но он сам так решил. Кто же станет спорить? Остается только надеяться на надежную охрану, ее у него, по крайней мере предостаточно.
Ижени восхищенно смотрела на него. Ей казалось, она может слушать его целую вечность, а что он там говорит про какие-то поездки и принца… Это уже не важно.
– Теперь твоя очередь. Что нового?
– Ничего. Здесь все то же.
– Ты писала домой?
– Да. Написала, что у нас с тобой все хорошо.
– Теперь у нас будет намного больше новостей. Из столицы постоянно присылают, что-то новое.
– Да, это так. В детстве я бывало так ждала, когда к отцу приедет посыльный из Фиале. Он всегда рассказывал нам, какие там знатные гости, какие балы и выезды. Он обещал, что когда-нибудь я надену красивое платье и буду блистать при дворе. А все станут завидовать и будут смотреть с восхищением на мой наряд и драгоценности, когда я буду кружиться в танце с прекрасным юношей. Я так мечтала об этом… И слушала с обожанием любые рассказы про короля и придворных. Теперь все по-другому.
– Уже не хочешь блистать на столичном балу?
– Не знаю. Отчасти, все еще хочу. Просто так много всего произошло, что я никак не могу прийти в себя. При дворе, наверное, столько незнакомых людей.
– Никто из них не приезжал прежде к Вам в гости?
– Никто. У нас не было людей из столицы. Только слуги доставляли письма.
– Как-то раз много лет назад, я бывал в вашем доме. Тогда еще вы не уехали на север, а жили в родовом поместье Кавелье неподалеку от столицы. Неужели не помнишь?
– Я много чего не помню. Например, все, что было со мной до семи лет. Поэтому не удивительно.