Неужели я сам был таким же недавно, когда меня «обхаживали» Вячеслав с Федором? Так они ещё это делали с похмелья, а я на трезвую голову, хотя и засыпая.
– Бли-и-ин, – вполголоса протягивает светловолосый. – А я-то таким людям нахамить вздумал. Как только не пришибли? Видать и в самом деле пригодимся в бойцы. Нужно с утра все в лучшем виде обставить. Пойду ещё дровишек наломаю, да шишек натрясу.
С этими словами парень растворяется как тень в непроглядной темноте тайги, шагает из круга света и тут же пропадает. Я ещё немного болтаю с оставшимся парнем. Оказалось, что ребята самолет и парашюты заприметили давно, выслеживали стоянку, чтобы подойти к расслабленным людям. Неизвестно, что на уме у незнакомцев, а сытый человек завсегда добрее голодного.
Вскоре возвращается с тремя здоровыми сучьями и белобрысый, аккуратно положив в костер с двух сторон по бревнышку, он поворачивается ко мне.
– Держи жменю, таких, наверно, ещё не пробовал! – и высыпает из кармана целую пригоршню кедровых орехов.
Темно-коричневые семечки блестят в свете костра своей гладкой скорлупой. Небольшие на вид, вкусно пахнущие живицей. Щелкаю пару-тройку, семена распадаются на языке на терпковатые кусочки. Вкуснотища, но сон сильнее сжимает ресницы, и веки труднее поднимаются после каждого моргания.
– Спасибо, очень вкусные. Таких действительно не ел, все больше магазинных, прожаренных. Ребят, я тоже спать, а то трудный день выдался. Завтра узнаете больше, – и с этими словами поворачиваюсь к костру озябшей спиной, расположившись на ковре из опавших иголок.
Ребята вполголоса обсуждают нас, строят разные предположения. Под негромкий говорок я засыпаю. Холодок от земли вытягивает тепло из тела, но поворачиваясь во сне, подобно поросенку на гриле, костерок согревает холодеющую кожу. Шум деревьев убаюкивает подобно шелесту прибрежной волны. Если бы не пролетающие комары, то и вовсе можно было представить себя на пляже. Но эти комары…
Внимание: последнее видение запущено
Подготовка охотника завершена
На взгорке шевелится трава. Колокольчик наклоняется к ромашке не под дуновением ветра, а оттого, что один холмик придвигается к другому. Комары взлетают из густой травы.
– И долго мы так будем лежать? – на меня смотрит смутно знакомое лицо.
За защитной краской с трудом угадываются приятельские черты.
– Сколько нужно, столько и будем. Не отвлекай, если он сегодня повторит то же самое, что и три дня подряд, то ночью выступим, – глаз снова приник к окуляру винтовки.
Снова сон, снова я ушел в чью-то жизнь. Была тайга, а сейчас перед глазами полустепь… И почему подготовка охотника завершена? Что это за хрень просияла?
В виде огромного стадиона расстилается обширный луг. Спускаясь с пригорка, в центр бежит широкая дорожка асфальта. То и дело по ней снуют черные «Волги», то увозят кого-то, то наоборот привозят.
Дорожка залезает в ворота дворца. По-другому этот дом нельзя и назвать. Не старинный, холодный и продуваемый всеми ветрами, а новомодный, с декоративными башенками и витражными стеклами. Двухэтажный особняк в духе мексиканских баронов – с обязательным бассейном, пальмами, домиком для гостей. Маленькая банька по размерам напоминает добротный дом огромной семьи.
Толпа охраны по периметру высокого забора, по краям чаши стоят вышки с мощными прожекторами. Окружающая территория просматривается и днем, и ночью. Мы лежим четвертый день, высматривая нашу жертву, фиксируем происходящее, и отползаем только на пару часов быстрого сна. Обилие охраны немного смущает, пробиться через такие кордоны будет трудновато. Но надеемся на лучшее.
Ежедневно под вечер приезжает белая «Волга» хозяина поместья, а за ней следует три милицейских машины с мигалками. Ворота жадной пастью поглощают белую каплю и тут же закрываются. Депутат не показывается на улице, проходя из гаража сразу в дом. Утром повторяется та же история, но с точностью до наоборот.
И каждый вечер приезжает неприметная «копейка», двое бравых мужчин вытаскивают из багажника шевелящийся сверток и заносят внутрь двора.
В прошлую ночь на балкон вырвалась фигура мужчины, но густой слепок лохматой тени уволок страдальца обратно в дом. До нас донесся крик боли и почти сразу же пронзительный волчий вой.
Напарник тогда дернулся бежать к дому, но я догнал и повалил на землю. Хорошо, что прожекторы отвернулись от нашего участка земли, иначе это бы означало провал всей операции. Я растолковал, что он мог сорвать всю операцию. Напарник вроде бы осознал свою ошибку. Человеку не помочь, а себя можно подставить под пули, которые подорожником не закроешь.