Была бы возможность сейчас же убежать, он бы убежал. Но он уже порядком повеселился с Анной (и сейчас веселится и, кстати, всё было взаимно) и теперь при каждом удобном случае Амьяс будет открываться на нём. Да уж… За что только можно было не любить эту тихую и спокойную девочку, так это за наивное лицо и неумение держать язык за зубами. А девочка-то уже большая.
— Амьяс! Здравствуй! — начал Дэцвелл. — Как поживаешь?
— Великолепно. До этой встречи. Я слышал, ты тут оскорбляешь старых, почтенных служительниц?
— Ну что ты… — протянул Дэцвелл, косясь на старую грымзу, гордо поднявшую свою непропорционально маленькую голову, с узкими глазами и огромным носом. — Ни о каком оскорблении и речи быть не может. Я просто тороплюсь.
— Смотреть как безобразничают непосвящённые дети? — не выдержала бабулька.
— Простите, но что вы понимаете под словом «непосвящённые». Во что? В то, что лучше слушать сказки, чем жизнь проживать? — сорвался Дэцвелл, сжимая ладони в кулаки.
— Не груби старшим. Не забывай — ты всего лишь крыса из катакомб, — Амьяс угрожающе наклонился над Дэцвеллом, что было довольно сложно, ведь они почти одного роста.
— Ах так… А ты у нас принц на белом коне или всё-таки несносный выскочка, ничего для своей должности толком не сделавший и получивший место лишь из-за того, что королева Диана его сестра? — Дальше он говорил шёпотом, — Раз так, я послушаю, что она там вякнет, но не забывай — ты ни чуть не лучше меня, а если что, я могу ещё и вспомнить нашу утреннюю перепалку. Мы живём в Рокрасте и по нашим законами я неприкосновенен, а любой, кто нанесёт мне вред, по моему желанию, положит свою голову на плаху, — закончил Дэцвелл и обратился к старушке. — Ну, давайте посмотрим!
Амьяс ничего не сказал, но служительница расплылась в улыбке… или что это там было? Тонкие бледные губы с трещинами, казалось, сейчас порвутся от перенапряжения.
Она сделала шаг вперёд своими крохотными ногами и махнула Дэцвеллу рукой, призывая идти за ней. Всё это было сделано с таким пафосом, самомнением и лицемерием, что обоих — и советника, и капитана – чуть не стошнило прямо на её огромный балахон, низ которого уже собрал за собой, казалось бы, всю грязь и пыль.
Снаружи теплица представала очень страшным возведением. Из особенностей — двери, но о них уже говорили. Чёрные стены, мох между чёрных камней, виноградная лоза — куда же без неё. В Рокрасте каждая уважающая себя хозяйка, должна была иметь у дома виноградную лозу, да так, чтоб она обвивала стены, крыши, двери и окна. А что потом делать с виноградом? Сгниёт — некрасиво. Вино — запрещено. Звучит странно, но виноград считался «запретным» плодом, напитки из которого могли употреблять только короли и наследные принцы Рокраста.
«Да уж… Роза Священная, виноград „запретный“. Королевство шутов. Нет. Королевство людей, строящих себе ограничения. Хотя… Нет. Королевство Идиотов!», — думал Дэцвелл каждый раз, когда откупоривал новую бутыль в королевских хранилищах. А что такого? Оскар часто говорит, что он, Дэцвелл, ему как брат.
Но внутри теплица была более симпатичной. Впрочем, увидеть там что-то невозможно. Яркий огонь, отражавшийся в рубинах, затмевал всё. Разглядеть можно только выдолбленные картинки (если подойти вплотную), описывающие одну из миллионов легенд о Розе. С разным началом, с разной серединой, но одинаковым концом. Бог Огня становится тем, кем он есть сейчас или получает ещё большее величие и славу, затмевающую других Богов, а Роза становилась бессмертной, как Богиня, но не сумевшая вынести полученный ею дар, вынуждена коротать свои дни в облике самого банального на свете цветка.
Однажды Дэцвелла даже проняло к ней сочувствием, когда он отлёживался с белой горячкой и лишь из-за того, что бедняжка каждый день своей бессмертной жизни вынуждена проводить в обществе скучных стариков и их неотёсанных учеников. Спасением, наверное, были изредка приходившие люди, но им разрешали любоваться на «чудо чудес» только на расстоянии пяти шагов и под пристальным взглядом служительниц.
— Как вам теплица, господа? Воистину великолепна, не правда ли? Но, мне кажется, что слишком простовато для Розы. Всё-таки, когда она была девушкой, то любила больше драгоценностей, — пролепетала старушка, показывая то на стены, то на уголь, рассыпанный по всему полу.
— Разве слуги Розы не должны быть скромными и довольствоваться тем, что у них есть? Не должны ли они сами быть «простоватыми»? И почему вы уверены, как жила Роза, если это всё не сказки ,конечно, и что бы ей больше понравилось. В одной легенде она была принцессой и попросила у Моргеста его силу, взамен на её расположение. А в другой она существовала дояркой и не хотела ничего, кроме ещё одной коровы! Но про драгоценности не сказано ни в одной легенде!