Грош, правда, не знал, где прячутся группы гуронов.
Ему и не дано знать. Он выполнял задание — следит. за передвижениями апачей и передавать по радио. И только.
Ашот Шаман равнодушно посмотрел на Гроша — противник не очень достойный. Зато охранная десятка апачей почетно трижды связала первого пленного и прикрутила к только что вкопанному на костровой площадке черному столбу.
Красный Лис переговорил с Ашотом Шаманом и вместе с ним кинулся к радиорубке. Он догадался внизу радиорубки открыть маленькую дверь и отключить рубильник. Дверь, за которой сидел Черный Фармацевт, была заперта. Ашот Шаман просунул кончик копья и надавил. Щеколда отскочила.
Черного Фармацевта связали (опять!), положили на диван. Пригрозили: скажет хоть одно слово, сунут кляп в рот. Красный Лис внимательно осмотрел аппаратуру...
Гречко не ушел с водонапорной башни. Подобрал забытый всеми бинокль, разглядывал панораму лагеря. И совсем близко, в баке с водой, увидел маленькую розовую лысину.
Ага, сказал он себе и ухмыльнулся. У апачей нет такнх законов: «бегущего — догнать, спрятавшегося — найти, зато он есть в жизни. Чего Маломёд спрятался? От кого?
Мллэмёд благодушествовал в теплой воде и вскрикнул от неожиданности, когда над баком показалось свирепое, раскрашенное лицо Гречко.
—Суп варится,— сказал Олег, свешиваясь, разглядывая его. Бросил в бак веревку.— Предлагаю, сеньор, привяжитесь к стулу.
Маломёд привстал на цыпочки и заглянул за край бака. Внизу не было никакой кровожадной орды. Гречко одиноко торчал на лестнице. И пришло возмездие. Вскрикнул: «Я тебе дам привяжитесь!» Маломёд дернул Гречко на себя. Раздался страшный всплеск. По баку поплыло копье.
Помощи Олегу ждать неоткуда.
Перед Красным Лисом лежали стопка бумаги и карандаш. У микрофона сидел Сломанный Томагавк. Еще один апач дежурил у двери. Остальные томились внизу, вокруг Ашота Шамана.
Красный Лис глубоко вдохнул и подал знак.
—Врубай!— приглушенно крикнул вниз апач у двери.
В приемнике разгорелся зеленый глазок и сквозь потрескивания услышался глухой голос, словно из подземелья:
«Гнездо беркута», «Гнездо беркута»! Отвечай, отвечай!
«Что?»— быстро написал он и подвинул бумагу.
Что?— сказал Сломанный Томагавк в микрофон.
—Почему молчал, чертова кукла, «что-о?»
«Отключили ток. Я ждал».
—Отключили ток,— сказал Сломанный Томагавк.—Я ждал.
Голос Сломанного Томагавка почти не отличить от голоса Черного Фармацевта, он так же немного заикался и растягивал слова. Сначала Красный Лис хотел шептать ответы на ухо Сломанному Томагавку. Но «те» могли услышать — микрофоны у Черного Фармацевта чуткие. Пришлось идти таким сложным путем.
—Где Красный Лис? Спите вы, что ли? Мы ничего не знаем.
Сдался он им!
- «Красный Лис на хоздворе».
В окно рубки видно, как все более растерянно бегают апачи. Гуроны как сквозь землю провалились. Нашли только одного, и тот Грош.
—«Гнездо беркута», я «Томагавк»,— послышалось в приемнике.— Еще раз предупреди, чтобы «Зверобой» не высовывался. От моего имени, слушай.
Так, Ашот Свисток — «Томагавк». А кто «Зверобой?» Где они сидят, и сколько гуронов у каждого?
Он быстро написал: «Зверобой, «Томагавк» приказал вам сидеть тихо, не высовываться. Меньше говорите, больше слушайте».
—Хватит повторять одно и то же,— ответил неизвестный «Зверобой».— Что там «Ястребиный Глаз»?
У Красного Лиса от напряжения заломило в пальцах. «Ястребиный Глаз»— Грош...
«Ястреб. Глаз молчит. Что-то с ним случилось».
- Ястреб. Глаз молчит,— сказал Сломанный Томагавк и осекся, потому что Красный Лис яростно замахал руками.
- Ястреб. Глаз идиот, я сразу сказал,— подхватил «Зверобой», не уловив заминки.— Сколько там времени осталось?
- Какого? Красный Лис не знал гуронского времени. «Уже немного»,— написал он.
Он перегнулся к часам, тикавшим на запястье связанного Черного Фармацевта и внутренне сжался. Скоро апачи начнут стягиваться к костровой площадке, она же массовочная, а там один Грош. Явится зубоскалящая толпа врагов и заберет в плен столько апачей, сколько на свободе гуронов.
А если к тому же они сумеют захватить один из апачских родов!.. Похоже, к этому готовятся.
Где они закопались? Вопрос вопросов. Может, действительно, в каком-нибудь подземелье?
- «Зверобой», у вас тихо? Апачей близко нет?»
—Да уже тихо. А что тут было!..
- «Шум был?»
—Совсем рядом возились. Мы уж думали, застукают.
- «Сейчас никого не слышно?»
—Говорю тебе, нет. А что?
- «Ничего».
Только не переиграть. Нельзя ни о чем спрашивать в лоб. Сердце билось так, что временами Красному Лису, навалившемуся на стол, становилось больно. Рука торопливо металась по бумаге. Пальцы сводило, он еле ощущал карандаш.