Улутбек грезил с открытыми глазами. Ему стало казаться, что он постепенно уходит в землю. Он опускается, а травы поднимаются густеют и соединяются над его гэдовой метелочками. Он уже лицом ощущает, как тверда а прохладны ее корешки... Все глубже, глубже...
И уже трава растет из него, он сам стал травой. И то ли от этого, то ли от прохлады в глубоком земном покое, внезапно пришло успокоение, стало покойно сердцу. Он лежал так долго и едва не уснул. А потом вздрогнул и поднялся.
—Что такое счастье? — спросил он и сам ответил:— Это победа! А мы еще полностью не победили.
Гречко захохотал и покатился по траве, вырывая ее пучками.
—Не могу! У одного счастье в брюхе, у другого в томагавке... А мое счастье где, в чем? Покажите мне его!
Улугбек подумал и сказал ему:
- А твое... ищи. Может, оно придет само, помнишь, как котеночек в пожаре... Неожиданно.
- Ладно, буду ждать.
- Мы еще полностью не победили, говорю. Ближе ко мне! Сегодня ночью... — Красный Лис шепотом поведал своим воинам такое, от чего те смутились. — И еще учтите: все вожди — против. Вы тоже можете отказаться. Тогда я один...
- Красный Лис — длинная рука апачей!—хмыкнул Олег.
- Карающий меч апачей.
- А что может сделать одна рука? — продолжал рассуждать Олег, словно не слыша возражения вождя.— Я буду второй.
— Красный Лис, это — дело племени? — спросил Сломанный Томагавк.
Красный Лис заколебался, глаза его затуманились, он задумался, прерывисто вздохнул и сказал:
—Нет.
И заколебались его преданные воины.
—Ты скоро с ума сойдешь, — сказал вождю Олег, махнул рукой, — и я с тобой. И не только я, а все! —
Он грозно оглядел притихших сородичей. — Кто откажется, тот изменник! «Пока в груди моей бьется сердце...»—давали клятву?
В комнате Ашота Свистка — за ширмой, под кроватью, в шкафу — прятались апачи. В ночной тьме слышалось напряженное сопенье.
За тонкой дощатой перегородкой щелкнул выключатель, заскрипела кровать. «У-у-у!» — с подвыванием зевнул Черный Фармацевт. Он дышал, казалось, в спину Красному Лису, прислонившись к стенке.
Замок заскрипел неожиданно. Дверь распахнулась и в светлом проеме возникла фигура Ашота Свистка. Он переступил порог и нащупывал выключатель.
Гречко дернул веревку — тяжелая штора, от пола до потолка скрывающая полки со спортинвентарем, рухнула и накрыла физрука. Он почувствовал на себе много цепких рук, его хватали, пеленали, укладывали на пол. Кто-то в спешке наступил ему на ногу, уперся коленкой в живот. Запах полусырой шторы был смраден, и физрук подумал, что не успел просушить ее, и ругнул себя за это.
Дверь захлопнули и кто-то коротко сказал:
—Дайте свет.
Физрук увидел сквозь влажную материю желтое пятно лампочки. Потом лицо ему открыли.
—Это как называется? Это разбой называется! Грабеж и бандитизм называется! Форму хотели украсть, мячи, да? Не успели, я помешал, да?
Апачи молчали.
—По всей строгости ответите! Родителей привлечем! За таких старшие тоже ответят, клянусь, да!
Ни слова в ответ.
Ашот Свисток с усилием приподнялся на связанных локтях и поочередно оглядел сидящих вокруг него.
—Всех запомнил, честное слово! Никто не уйдет от ответа!
Хоть бы что-нибудь сказали, сопляки, а! Сидят вокруг, как деревянные.
—Развяжи, честное слово, Улугбек! Игра кончилась, ты все играешь, да?
Молчит.
Ну что ж!.. Физрук закрыл глаза и попробовал расслабить мышцы. Ничего, посмотрим, у кого терпения больше. Ему торопиться некуда, он может уснуть и в таком унизительном положении, слушай. Молокососы, понимаешь, время за полночь, они засады делают. Куда смотрят вожатые? Спят... а дети в опасные игрушки играют. А этот за стенкой... верный друг Черный Фармацевт? Все ведь слышит, молчит, Чтобы его бабушка не спала ночами, травник чертов, сколько полян лысыми сделал...
Прозвучали тяжелые шаги. К соседней двери.
- Открой, старина!
- Я давно сплю! — Слышно было, как Черный Фармацевт подскочил в кровати.
- Как ты можешь спать, когда человек погибает, можно сказать. Дай хлеба!
- Нету! Ни мяса, ни хлеба, ничего нету!
- Понавешал сена кругом!..
- На кухню иди! Кто хочет есть, должен идти к поварам.— Дав мудрый совет, Черный Фармацевт перевернулся на другой бок и нарочно захрапел.
Физрук ждал: зайдет сюда это брюхо или нет. Глаза Красного Лиса впились в него: позовет Маломёда? Физрук промолчал.
Маломёд прошел обратно злой походкой.
Тихо. Спа-а-ать хочется. Сломанный Томагавк клюнул носом.
—Улугбек, ты умный парень, я давно увидел... — Все вздрогнули, так неожиданно прозвучал голос физрука. — Что тебе от меня нужно, скажи.