В «кабинете» Матвея Алексеевича, начальника станции Святошин, есть телевизор. Каждый день Матвей Алексеевич включает его часа на два, не меньше. Экран неизменно показывает серую рябь, звук сломался давным-давно, но Матвей Алексеевич никому не позволяет прикасаться к телевизору, так что о починке и речи быть не может. Антенна выведена на поверхность. Матвей Алексеевич до сих пор надеется. Двадцать с гаком годков миновало, а он каждый день садится перед «ящиком» и два часа пялится в экран. А вдруг?
И после этого начальник Святошина – человек уравновешенный?
Безумие, вот чем болеет всё метро.
Проснулись, поели, двинули в путь.
Шли молча просто потому, что разговаривать было не о чем. Слишком уж разных людей свёл Хозяин Туннелей. То и дело поправляя рюкзак, Сайгон вспоминал, как однажды к Майору явился новобранец с Университета, шибко умный парень, который вовсю пользовался тамошней библиотекой, но не научной её частью, а собранием развлекательного чтива – фантастики, детективов и лавстори с комиксами…
– «Сталкеры? – Майор окинул юнца презрительным взглядом. – Да какие мы, тля, сталкеры?! Мародёры мы. Ма-ро-дёры. Трупы обираем, квартиры выставляем. Шакалим, проще говоря. Хочешь сталкером быть или ещё кем – пшёл на отсюда, у меня в отряде такой сволочи не водится! Вопросы есть?»
Паренёк громко сглотнул и, поправив на носу очки, быстро завертел головой из стороны в сторону.
– «Вопросов нет, – улыбнулся Майор и хлопнул себя по пятнистому колену. – Отлично. На том и порешим: ма-ро-дё-ры. Сволочи мы и гады. Но остальным, чистеньким и благородным, без нас никак. Мы им нужны. Вот такие дела…» Сайгон мгновенно вынырнул из воспоминаний, услышав, как тонкий детский голосочек проникновенно выводит под завывания баяна:
– Что за чёрт? Вы слышите?! – Сайгон завертелся на месте, пытаясь определить, с какой стороны доносится звук.
Лектор мотнул головой. Гильза вообще не удостоила Сайгона вниманием.
– Ну как же так?! Ребёнок поёт. Слышите?!
Гильзу вдруг затрясло, зубы её отчётливо клацали, она развернулась, явно намереваясь кинуться прочь.
– Эй, ты чего? – Лектор схватил её за плечо.
– Это… это… это… – У Гильзы зуб на зуб не попадал.
Сайгон шагнул к ней и влепил пощёчину. Помогло. На глазах у девушки блеснули слёзы.
– На Нивках, если рождается ребёнок с отклонениями, его… его… – Девушка разрыдалась.
Сайгон слышал, что делают с такими детьми на Нивках. Их попросту оставляют в туннеле, то есть обрекают на смерть в клыках пацюков. А так как с амазонками чаще всего имеют дело караванщики, которые шляются по всему метро и таскают с собой радиоактивные вещи, то…
– Говорят, души этих детей бродят по туннелю. И когда душ станет достаточно много, они придут на Нивки и…
– Но-но, успокойся. – Лектор обнял девушку и погладил её по спине. – Ты ушла с Нивок, тебе ничего не грозит.
– Правда?
– Да, – подтвердил Сайгон.
Он больше не слышал детского голоса. Сквозняки, наверное. Да и мало ли что может почудиться в темноте под землёй?..
Сайгон точно помнит дату, день недели и год, когда началась ядерно-бактериологическая война. Это случилось вовсе не двадцать второго июня. Но самое забавное, что остальные обитатели метро помнят иное. И мало того – у каждого своя дата и даже свой год. И всё бы ничего – подумаешь, тронулись рассудком, массовый психоз, – но Светка! Светка же была с Сайгоном в джипе руссички Елены Владимировны. Казалось бы, супруга должна помнить то же, что и он, верно? А вот и нет! Несовпадение у них не то что в днях, но даже во времени года! Ещё один феномен подземной жизни.
Примерно так же в метро люди разных национальностей без труда понимают друг друга. Включились какие-то особые, никем не изученные механизмы людской природы. Глобальная катастрофа всему виной… Кто знает все поражающие факторы ядерного взрыва? Ах, в учебниках по ГО конкретно написано, по пунктам? Умные, да? А вот яйцеголовые – дураки с научными степенями – задирали лапки, понимая, что с каждым годом узнают всё больше и больше и знания эти их ничуть не радуют…
Об электромагнитном импульсе стало известно спустя десятки лет после взрыва первого ядерного заряда. «Ядерную зиму» просчитали и того позже. Нужны ещё доказательства?
– Да ладно тебе, босс, не горячись так! Кто ж знал, что китайцы по нам жахнут? – прервал его размышления Лектор. Сайгон и не заметил, как начал думать вслух.
6
Песня «Двадцать второго июня, ровно в 4 часа», слова Бориса Ковынева на музыку популярного вальса Ежи Петербургского «Синий платочек»