Вернувшийся вместе с Уэйном Джоди с удивлением смотрел, как разозленный Томпсон, ругаясь на непонятном языке, пнул сначала стул, а затем и подвернувшийся под ногу ботинок. После чего, продолжая ругаться, но уже нормально, по-английски, поднял стул. Постояв, залез под кровать, достал ботинок и сел, собираясь его дочищать.
– Ты чего, Том? – осторожно подойдя к продолжавшему что-то ворчать себе под нос Томпсону, спросил Джоди.
– Назначили, так их и растак, командиром отделения, – ответил еще не остывший Толик.
– Так тебя можно поздравить! Получишь капрала, десятку сверху! – радостно завопил Джон. – Кстати, нас тоже можно поздравить, свой парень в начальниках будет.
– Поздравить?! – Толик был готов обрушить на голову обрадованного ковбоя лавину ругани, но сдержался. «Неужели это идиот не понимает, что теперь мне придется отвечать не только за себя, но и за почти дюжину охламонов, составляющую третье отделение? Или надеется, что теперь ему-то будет легче служить? Типа того, что я по дружбе закрою глаза на его неопрятную обувь?»
– Джонни, – как-то само собой получилось, что тон голоса Толика стал ласково-угрожающим, словно он разговаривал с мастером в цеху, планировавшим поставить его на самую грязную и низкооплачиваемую работу. – Джонни, – повторил он еще раз, – ты что думаешь, мне стадом коров управлять придется? Мне же от одних шуточек Джоди повеситься можно будет. Да и ты… обувь в порядок приведи! – внезапно перейдя на командирский тон, рявкнул он.
От неожиданности оба его собеседника вытянулись по стойке смирно. Кто-то из появившихся за это время в казарме солдат хихикнул, но тут же словно подавился. Толик медленно обвел помещение взглядом, не сулившим ничего хорошего шутнику.
– Слушаюсь, почистить обувь, господин сержант, сэр! – вдруг ответил Уэйн.
И все захохотали, включая и Толика.
– Ну ты силен, Том, – заметил, отсмеявшись, Джоди. – Прямо мой старик, когда переберет и начинает наводить в доме порядок.
Опять все посмеялись, но теперь, как заметил Толик, как-то с опаской, словно боясь его задеть. День прошел, как всегда, в суете занятий, только теперь Томпсону, получившему в канцелярии нашивки сержанта и приказ о присвоении постоянного звания капрала, пришлось строить остальных, включая и своих друзей.
Неожиданно оказалось, что управление отделением не такое уж и страшное дело. Главное – четко провести грань между служебным и неслужебным временем, чтобы друзья не сели на шею. Через несколько дней Толик даже заслужил одобрительное ворчание Мак-Гвайра, когда его отделение построилось на утреннюю проверку не только первым, но и полностью, как положено, экипированным.
А в субботу их всех ожидал неожиданный, но приятный сюрприз. Им наконец разрешили увольнение в воскресенье. Вечером в казарме гудели возбужденные голоса солдат, обсуждавших планы на следующий день. Даже после отбоя из всех углов доносились шепотки, словно никто не мог заснуть в предвкушении.
Том, Джоди, Джон, еще два солдата из третьего отделения – Генри Райан и его однофамилец Джон, получивший прозвище Второй, решили сразу отправиться в бар «Бизарре», о котором среди обитателей учебного лагеря ходило множество слухов. Бар, расположенный сравнительно недалеко от КПП, напомнил Толику что-то из старых американских фильмов прошло-будущего. Народу было много, в основном такие же, как они, новобранцы, получившие первое за несколько недель увольнение. Сквозь шумные выкрики и веселые разговоры пробивалась музыка небольшого оркестрика, наигрывавшего что-то ностальгически-знакомое.
Несмотря на забитое помещение, столик для пятерки друзей нашелся практически сразу, что немного удивило Толика. Но когда Джоди и Второй принесли от стойки по двойному виски, он как-то отвлекся и забыл об этом. Как и о странном ощущении, что за ним следят, появившемся сразу после того, как они подошли к бару.
Виски оказалось так себе. Самогон, который Толик пил у себя в Выксе, был, пожалуй, намного лучше этого пойла. Которое, к удивлению окружающих, он проглотил одним глотком, почти и не поморщившись.
– Ну ты даешь, парень, – восхитился Джон-ковбой. – У нас на ранчо так только один Маслански мог. Поляк. Ты тоже поляк?
– Нет, я русский, – помрачнев, ответил Том.
Только сегодня он прочел в газете свежий репортаж о тяжелых боях в России и наступлении нацистов. А он в это время сидит в баре и пьет местный самогон. И ничем не может помочь своим.
– Русский? Был у нас в Кентукки один русский, – тут же среагировал Джоди. – Очень хороший парень, помог как-то моему старику, когда тот не смог дневную норму нарубить.
– Ты что, из шахтеров? – удивился Джон Второй.