Как уже упоминалось, клетки здесь громоздились впритык друг к другу, так, что твой сосед мог легко до тебя дотянуться, стоило только просунуть руку меж прутьев. Причем, зачастую это делалось не из благих намерений. Женщина уже несколько раз стала свидетелем грызни заключенных соседних клеток.
В конце длинного коридора послышался лязг засовов. Заскрипела дверь, затем раздался звук приближающихся шагов.
Мрачное помещение тут же ожило, пришло в движение, громкий звук падающего на камень металла разбудил даже крепко спящих.
— Жрать, грязные твари! Всем живо жрать! — прорычал голос.
Громила Мэлоки? Нет, похоже, кто-то другой.
Через какое-то время Гюрза заметила остановившегося напротив ее клетки мужчину. Его силуэт перекрыл свет от лампы. На ее лицо посветили фонарем, мгновенно ослепив.
Гюрза зажмурилась и отвернулась.
— Это она, что ли? Новенькая?
— Да, утром доставили. Батиста и его ребята.
— Ну и нахер сюда?
— Не знаю. Этот лысый черт похоже договорился с Мясником.
Надзиратель присел на корточки, позвякивая ключами. Меж прутьев просунулась рука и, схватив ее за подбородок, грубо повернула ее голову вправо. Фонарь по — прежнему светил в лицо.
— Уродливая да и не сильно молодая, к тому же, иначе бы отправилась в бордель, ну да ладно, сойдет… воняет правда, как из сортира, но тут все такие. Как тебя звать, рыжая?
Гюрза вырвалась из рук надзирателя и отодвинулась подальше от двери.
— Сучка зеленоглазая, норовистая ты, как я погляжу, — второй надзиратель швырнул ей под ноги тарелку с какой-то жидкой похлебкой, половина которой тут же расплескалась по полу. — Сегодня ночью, если у меня будет настроение, мы с тобой потолкуем, только в более приватной обстановке.
— Чо-чо? — влез второй, — в какой-какой обстановке?
— Заткнись и раздавай жратву!
Он поднялся и, пихнув напарника, велел ему пошевеливаться. Они двинулись дальше, но не к следующей камере, а через одну от нее. О сокамернике Гюрзы тоже никто не подумал. Она снова услышала отвратительное свистящее дыхание и, сморщившись, пнула тарелку в темный угол. Послышалось шуршание, а затем и чавканье.
— Какая забота… — из темноты внезапно раздался насмешливый голос.
Гюрза подняла голову. Без сомнения, голос шел из той самой клетки. Низкий. Грудной, чуть хрипловатый. Мужской.
Она со свистом втянула воздух через сомкнутые зубы. Неужели здесь еще кто-то умел говорить по-человечески. В любом случае, кто бы он ни был, разговаривать с ним она не собиралась.
Через какое-то время Гюрза вновь услышала приближающиеся шаги надзирателей, возвращавшихся обратно.
— Твоя очередь!
— Да какого черта я должен это делать?
— Потому что сегодня твой черед кормить бешеную тварь!
— Что у вас тут? — к двум голосам присоединился третий, зычный. Мэлоки пожаловал. Оповестил о себе тяжелой поступью. — Пожрать всем раздали?
— Да, кроме «восьмой».
— И чего ждем?
— Ну, — замялся один из надзирателей, — сам понимаешь.
— Ты чего выставился! — Мэлоки двинул кулаком по прутьям решетки, заставив отскочить глазевшего на него заключенного.
Гюрза поняла, что все трое направляются к «восьмой» клетке, той самой, что находилась возле нее.
Надзиратели остановились в метре от решетки.
Мэлоки рыкнул:
— Ему велено давать жрать! Так что не отлынивайте мне тут. Бери тарелку, клади похлебку и швыряй вон туда, — он ткнул толстым пальцем в темноту, начинавшуюся практически сразу за порогом решетки. — Живее, давай.
По надзирателю, совсем еще молодому парню, было видно, что ему охренеть как не хочется этого делать, но в спину ему свирепо дышал Мэлоки, которого, по всей видимости, он боялся не меньше заключенного, сидевшего в этой клетке.
Второй надзиратель стоял в стороне и молчал. Даже унизительных и скабрезных шуточек не отпускал.
Парень наполнил тарелку похлебкой, уже изрядно остывшей, и, осторожно приблизившись к клетке, бросил ее туда, тут же резко отдернув руку, как будто боялся обжечься.
— Ну, вот видишь, — усмехнулся громила, — ничего страшного. В следующий раз сделаешь все сам, без…
Неожиданно лицо Мэлоки изменилось. В темноте за решеткой почудилось какое-то движение. Поскольку парень отвернулся от клетки и видеть этого не мог, он не успел среагировать, хотел что-то сказать, но заметил взгляд Мэлоки. Гюрза тоже уловила. Что-то мелькнуло. Очень быстро. Не оборачиваясь, парень инстинктивно дернулся прочь от прутьев, но не успел. Возникшая из темноты ручища схватила его за горло и, резко потянув назад, впечатала в прутья клетки. Кованые пальцы впились в его глотку, сжали так, как тиски сжимают тушку животного, и начали душить.