— Милорд Ранулф, — прошептала она, пряча глаза.
— Позвольте, помогу вам, миледи, — он забрал блюдо и пошел вперед, оглядываясь через каждые два шага, чтобы подать Сесилии руку. — Далеко направляетесь?
— Мне велели отнести это на кухню, — сказала девушка несчастным голосом.
— Значит, отнесём.
— Вы очень добры, милорд…
Сесилия следовала за лордом Ранулфом, незаметно зацепив пальцем его пояс. Это прикосновение дарило спокойствие и уверенность.
С лордом никто в кухне спорить не решился, и блюдо с остывшими вальдшнепами было принято. Сесилия и Ранулф не сговариваясь пошли к каменным горгульям, шагая медленно и беседуя. Оба избегали вспоминать вчерашнюю встречу, и разговор, ничего не значащий, вертелся вокруг книг.
У знакомых статуй они сели на скамейку, не обращая внимания на прогуливающихся по саду придворных.
— А что вы делали у покоев королевы? — спросила вдруг Сесилия.
Лорд Ранулф замолчал, раздумывая над ответом, а потом посмотрел на неё честным и бесхитростным взглядом:
— Скажу вам прямо. Хочу попросить Её Величество отменить мою свадьбу с леди Роренброк.
Сесилия ахнула:
— Нет! Вы не можете сделать этого! Эмер будет опозорена!
— Нет, если Её Величество скажет, что это леди Роренброк захотела расторгнуть помолвку.
— Но тогда вы будете опозорены!
— Тогда я буду свободен, — сказал он тихо.
— Вы не должны! — Сесилия вскочила со скамейки и забегала из стороны в сторону, заламывая руки. — Яркое пламя! Святые небеса! Вы не можете, не можете так поступить с ней! И с собой тоже!
Она остановилась, глядя на Ранулфа с таким ужасом, что тот поспешил утешить её:
— Вам не стоит волноваться, леди Леоффа…
— Как я могу не волноваться?! — слёзы брызнули из глаз, и она закусила костяшки пальцев, чтобы не расплакаться.
Ранулф кинулся утешать, но она оттолкнула его.
— Вы поступите дурно, милорд! Очень дурно! Не делайте ничего подобного, если чтите законы небес.
Он посмотрел с недоверием и заговорил, запинаясь:
— Но я считал, что вы… что после того…
— Молчите! Небеса знают не только речи, но и мысли.
— Очень на это надеюсь, — сказал Ранулф почти шепотом.
— Я все слышу, — сказала Сесилия горько.
— Надеюсь и на это, — сказал он, делая шаг к ней.
Пальцы их сплелись, и уста потянулись к устам, но в последнее мгновение Сесилия остановилась.
— Мне надо идти, милорд. Леди Демелза, вероятно, ищет меня.
— Я буду ждать вас здесь, у каменных горгулий. Здесь, где вы…
— Ни слова больше, — предостерегла Сесилия. — Ни слова. Я не приду.
— Не придёте?
Он покачала головой.
— А я всё равно буду ждать. И сегодня, и завтра.
Сесилия пошла прочь на деревянных ногах, сплетая и расплетая пальцы. Опасное, опасное и страшное дело она сотворила! Хотя… ничего ещё не сотворила, только собиралась, но небеса наказывают и за намерения.
— Пока вы не уедете, я буду ждать! — крикнул ей в спину Ранулф.
Прежде, чем войти под своды замка, она оглянулась.
Ранулф стоял возле горгулий, заопрокинув голову и смотрел в небо, где уже зажигались первые звёзды.
«Я преодолела искушение, я поступила правильно, и должна быть горда собой и счастлива», — на разные лады повторяла Сесилия, блуждая по замку, якобы, в поисках Айфы Демелза, хотя наталкивалась на нее в коридорах с завидным постоянством и не замечала этого.
Разумом она понимала, что поступила правильно и угодно яркому пламени, но глупое сердце отказывалось становиться счастливым. Оно плакало, болезненно сжимаясь, и ныло. Мучительно, как больной зуб.
Остаток дня Сесилия провела, как в дурном сне, желая и страшась встречи с лордом Ранулфом. Но тот не появлялся при дворе, и девушка почувствовала разочарование. Почувствовала — и тут же упрекнула себя. Не о том надо думать юной девице, у которой нет приданого и в помине, и которой посчастливилось оказаться при королевском дворе.
К ней подошел статный милорд средних лет. Трижды вдовец, как она поняла из болтовни сплетниц, обсуждавших ее беззастенчиво, словно лошадь, выставленную на продажу. Сесилия попыталась быть милой и приветливой, и улыбалась так, что мышцы лица свело. Милорд-вдовец остался доволен, но когда изволил удалиться, Сесилия не смогла припомнить ни одной фразы из их разговора.
Перед отъездом она на несколько минут скрылась от леди Демелза, проскользнула темными коридорами к саду и осторожно выглянула из темного портика, стараясь остаться незамеченной. Ей показалось, что каменные горгульи щерились особенно мерзко. А возле горгулий прохаживался лорд Ранулф, задумчиво опустив голову.
Сесилия умчалась с колотящимся сердцем. «Прочь от греха», — как сама себе сказала.
Эту ночь она спала особенно дурно, и за утренней трапезой еле поднимала ложку, пытаясь подавить зевоту. Леди Демелза обеспокоилась, решив, что она заболела, и даже хотела лечить ее магией, но Сесилия заверила, что все дело в волнении и снова отправилась в королевский замок.
Первым делом она посетила горгулий. В утреннем свете грозные чудища утратили мистическое уродство и выглядели почти безобидно. И возле них снова стоял лорд Ранулф. Переборов желание подойти к нему, Сесилия вернулась к леди Демелза, которая беседовала с королевским мажордомом. Разговор, по-видимому, был не для посторонних ушей, потому что оба тут же замолчали, стоило Сесилии появиться рядом с видом рассеянного привидения.
Раскланявшись, мажордом ушел, а леди Демелза вдруг сказала:
— Всего я ожидала от Эмер, но только не этого. Поверить не могу…
— Что-то случилось с Эмер? — мигом навострила ушки Сесилия.
— Нет, ничего такого, из-за чего стоило бы переживать, — ответила леди Демелза загадочно.
Умная Сесилия не стала расспрашивать, но очнулась от зачарованного сна, где главным героем был лорд Ранулф, и начала высматривать Эмер среди придворных девиц, но нигде не сияла рыжая голова подруги.
— Вечером будет праздничная трапеза, — сказала Айфа Демелза, и Сесилия с удивлением поняла, что леди взволнована, хотя и пытается это скрыть. — Нам надо присутствовать. И надо переодеться.
— Переодеться? Будет объявление свадьбы? — спросила Сесилия умирающим голосом.
— Похоже на то, — усмехнулась Айфа углом рта. — Пойдем в наши покои, там сможем спокойно переодеться, а Вольверт нас покараулит. Чтобы никто не побеспокоил.
Они переоделись, и поели ветчины с хлебом, которые Айфа предусмотрительно прихватила с собой, и даже поболтали, хотя обычно леди Демелза разговорчивостью не отличалась.
— Время еще есть, — любезно предложила Айфа. — Прогуляемся по саду?
— Нет! — вскричала Сесилия так пылко, что Айфа удивленно приподняла брови. — Роса скоро выпадет, можно простудиться, — добавила она тише, опуская глаза и комкая в руках пояс.
— Хорошо, тогда подождем здесь, — согласилась леди Демелза. — Хочешь, я тебе погадаю? Предскажу будущее?
Она произнесла это небрежно, но взгляд стал цепким, только Сесилия не заметила его, перепугавшись до смерти от подобного предложения.
— Будущее?! — переспросила она. — Будет ли это уместным, леди Демелза…
— Будет, — заверила её Айфа. — Сядь прямо и смотри вот сюда, — она извлекла из рукава кулон из белого полупрозрачного камня, на цепочке.
Сесилия послушно перевела взгляд на камень, хотя было ей не по себе. Ей показалось, что в глубине украшения вспыхнула искра. И хотя она сразу же погасла, глаза на мгновение перестали видеть.
— Смотри на камень, думай о том, чего тебе хотелось бы больше всего на свете, — раздался над самым ухом голос леди Демелза. Голос нежный и вкрадчивый, журчащий, как весенний ручеек.
Веки Сесилии отяжелели, и тело словно опутали тысячи шелковых веревок — таких приятных на ощупь, но держащих крепко. Девушка закрыла глаза, и Айфа еле успел подхватить ее под спину, чтобы не дать свалиться с кресла. Устроив Сесилию поудобнее и подсунув ей под голову подушку, Айфа взяла девушку за запястье и прослушала биение крови в жилке. Кровь пульсировала слабо, как у крепко спящего человека.