Вероломное — значит, вера была. А дружба — она дружба и есть, как ни крути. Так примерно думает простой человек. И он, конечно, прав — но только в применении к обыденной, нормальной человеческой жизни.
В политике эти нормы неприменимы. То есть для публики (и на публике) политики, конечно, руководствуются общепринятыми нормами морали и интересами народа, но на практике они следуют собственным интересам, в лучшем случае — интересам своих партий и кланов. Увы, это так есть и всегда так было. Что бы, увы, вам ни говорили каждый вечер в программе «Время». Хотелось бы всем (и политикам, не поверите, тоже), чтобы было по-другому, но… не получается.
Нападение Германии было названо вероломным как продолжение — точнее, уже окончание — долгой игры в красивые слова со все более вероятным противником. Договор о дружбе в сентябре 1939-го — лишь дань цинизму реальной политики. С таким же успехом ради времени для развертывания армии можно было подписать договор о вечной любви. Правда, такая формулировка в дипломатической практике не встречается.
К слову, у Сталина были такие же основания не доверять Черчиллю, как и главарю нацистской Германии.
Кто, как не Черчилль, многократно заявлял, что СССР не может быть союзником ни при каких обстоятельствах? Разве не при его непосредственном участии планировалось нападение Англии на СССР: во время советско-финской войны, когда союзники собирались бомбить нефтепромыслы Баку? А еще у Сталина перед глазами стоял опыт Крымской войны и интервенции 1918 года.
Ну, а пока давайте бегло пробежимся по мифам, якобы доказывающим «факт дружбы»: договор между гестапо и НКВД, выдача евреев, разоружение укрепрайонов и подрыв их укреплений, совместный парад в Бресте.
Еще в 1938 году заключено соглашение о сотрудничестве между НКВД и гестапо. Существует подлинный документ, подтверждающий это.
«Подлинный документ» соглашения между гестапо и НКВД — редкий для нашего времени случай, когда фальшивка сработана настолько примитивно, что напоминает любительскую «фотожабу»[29].
Для начала гестапо названо в этом «документе» Главным управлением безопасности Национал-Социалистической рабочей партии Германии. При том, что эта зловещая структура с самого начала была государственной, а не партийной[30]. А заканчивается «документ» подписью зав. сельскохозяйственным отделом ЦК компартии Грузии, которому предстояло занять должность руководителя секретариата НКВД СССР лишь через пару лет.
Пострадал от неумех-фальсификаторов и «старина Мюллер». Впрочем, обижаться ему не приходится: его (прямо как в «Семнадцати мгновениях весны») сделали бригаденфюрером, при том, что в действительности он стал эсэсовским генералом только в 1940 году. А до того был скромным штандартенфюрером (как в 1945-ом — Штирлиц).
Контакты между сотрудниками НКВД и гестапо, конечно, были. Но сводились они — к немедленному взаимному уничтожению.
Хотя «Генеральное соглашение» — чистый беспримесный фальшак (что не помешало латышским фантазерам с радостью цитировать его в своем историко-документально-фантастическом блокбастере «The Soviet Story»[31]), тут же возникли домыслы, будто по нему советская сторона даже сдавала немцам своих собственных разведчиков-нелегалов. А уж бежавших в СССР евреев — и подавно.
Вот пример: «Чтобы угодить нацистскому диктатору в 1940 году, Сталин выдал гестапо немецких коммунистов и евреев, бежавших в Советский Союз. Он знал, что обрекает их на смерть»[32]. То есть немцы сами поймать евреев не могли, так наши им в этом радостно помогали.
В действительности происходило, как это часто бывает с мифами, прямо противоположное. Захватив Польшу, гитлеровцы всячески способствовали бегству евреев на восток, выдавливали их с подконтрольной территории, видя в этом бюджетное решение еврейского вопроса. Чтобы не было иллюзий, сразу отмечу: в результате СССР принял до 250 тыс. беженцев-евреев. Примерно в два с половиной раза больше, чем США и Англия, вместе взятые. Причем с началом войны в 1939-м две самых развитых демократии, загипнотизированные шпиономанией, вообще отказались принимать беженцев.
Именно в это время в белорусских лесах происходило следующее. Слово — не кому нибудь, а генерал-фельдмаршалу Кейтелю:
30
Она так и называлась: Geheime Staatspolizei, «тайная государственная полиция». Слово же «ГеСтаПо» появилось якобы из-за того, что полностью название не помещалось на почтовом штемпеле, и почта его сократила. IV управлением РСХА — Главного управления имперской безопасности (столь памятному по Штирлицу) оно стало только в сентябре 19.39 года, когда и было создано РСХА.
31
«Советская история» — пропагандистский фильм, снятый латышскими кинематографистами на деньги блока консервативных партий в Европарламенте. В центре сюжета — Катынь, «голодомор», массовые депортации после войны. Также с любовью рассмотрены такие темы, как сотрудничество НКВД и СС, медицинские эксперименты над узниками ГУЛАГа… Фильм демонстрировался по телевидению в странах Прибалтики и в Грузии.