Подойдя к шатру Давида, девушка сообщила стражникам, что привела к королю бога и лучше будет, если тот сам выйдет к ним. Правитель, только услышав такую просьбу, несколько удивился наглости Немого Господина.
- Они находятся на моей земле. Это они должны заходить ко мне, а не я к ним, - недовольно поднялся. - Что они позволяют себе? - направился к выходу.
Оказавшись на улице, шокированно открыл глаза. Издали, когда они прогоняли дикарей, те выглядели значительно меньше. Остался у входа в шатер. Недовольно посмотрел в глаза Фрамалаке:
- Где этот ваш бог?
Девушка повернулась к Хофра́си:
- (Это вождь людей в металле. Он не верит, что Вы воплощение великого бога ко Расиариаса.)
Лицо Давида скривилось. Он ничего не понял. Перевел взгляд на долговязого. Тот кивнул маленькой женщине, вручил свой лук со стрелами и двинулся к королю. Стража остановила его в двух метрах от правителя. Хофраси осмотрел их, двигая только глазами и посмотрел на “вождя”. Поднял руку, воспламенил ее.
Король аж подпрыгнул, до того это было неожиданно и странно. Настороженно отступил и достал из ножн меч, направив его на псевдобога. Тот оставался непоколебим:
- (Нападете на меня - вы и ваши люди тут же умрут, сгорев заживо, - встряхнул рукой, затушив пламя. - Мне нужен сильный союзник.)
- Что он говорит? - беспокойно вышло из Давида. - Кто он такой?
- Он говорит, - начала девушка, - что лучше Вам не нападать на него. И ему нужен сильный союзник.
- Да кто он такой, черт возьми?!
- Бог.
- Магия, - серьезно посмотрел на нее. - Это простая магия. Магией владеют только красные драконы, так что это не человек и не бог, - перевел взгляд на него, - а простая самодовольная ящерица.
Фрамалаку все это шокировало и возмутило:
- Не смейте говорить так про великого бога огня и страсти!
- Бог? Это красный дракон. Вот прилетит Наана - с лёгкостью это докажет.
Хофраси нахмурился, посмотрел на девушку:
- (О чем вы говорите?)
- (Он не верит, что перед ним бог. Он думает, что Вы красный дракон, - взглянула на лидера.)
- (Я рожден человеком и зачат человеком. Я не могу быть драконом. Это невозможно.)
- Это человек, - возмущенно посмотрела на короля. - Его родили люди.
- Это он может доказывать кому угодно, но не мне. Я не собираюсь биться непонятно с кем под боком. Это мои люди, - кивнул на своих, - и я не хочу, чтобы они погибали в чужой войне. Объявите войну мне - повоюем, а пока - проваливайте с моих земель и не занимайте моих людей. Я не собираюсь тратить свое золото, время, силы и людей на войну, непонятно за что и не понятно за кого. Ищите союзников в другом месте.
Фрамалака зарычала, сжав кулаки. Злобно передала его слова богу. Тот спокойно выслушал. Пару секунд подумал, после, повернулся к Давиду и начал:
- (Если не хотите быть моим союзником и воевать за меня - это Ваше право. Я предлагаю соглашение. Если мы случайно или не случайно зайдем на Ваши земли - мы не убиваем ваших людей, не разрушаем города и огороды, а вы - не убиваете моих воинов и спокойно отпускаете их.)
- Что он говорит?
- Великий бог предлагает соглашение, - повернулась к нему. - Мы не убиваем ваших людей, а вы - наших. Если мы попадем на ваши земли - вы нас отпускаете, а не рубите головы всем без разбора. Мы обещаем ничего не рушить и никого не убивать, ничего не захватывать.
Давид внимательно осмотрел их лидера, взглянул на других дикарей. Пару секунд подумал. Посмотрел на девушку:
- Как я должен отличить вашего от не вашего?
Та переспросила у главного. Хофраси даже задумался. Опустил голову, взявшись за подбородок:
- (Мы все разные, но мир понимаем одинаково… - поднял лицо к правителю. - Мы скрестим руку с оружием, - забрал у Фрамалаки свой лук, поднял его к лицу и перекрестил его другим предплечьем, показывая королю сначала руку, а потом оружие.)
Девушка достала шпагу и, как остальные дикари, перекрестила клинок рукой:
- Этим знаком мы покажем, что нападать и воевать не будем.
Давид осмотрел их:
- Вашему слову можно верить?
Те опустили оружие. Все повесили его на пояс.
- Да, - выдала Фрамалака, пряча шпагу в ножны. - Ложь сгорает в огне вместе с человеком.
- Как это понимать? - нахмурился.
- Заведите лжеца в огонь - поймете.
Тот усмехнулся:
- У вас действенные пытки.
- Это не пытка - это наказание.
- Что ж, - опустил меч и спрятал его в ножны, - я не собираюсь нападать на вас и убивать ваших людей. Но если ваши люди не будут делать этот знак с клинком и рукой - я буду воспринимать это как готовность к схватке.
- Хорошо, - кивнула.
- Вы останетесь с ними?
- Нет. Мне нужно домой, защищать своего сына.
- Мы больше не увидимся?
- Не знаю. Жизнь слишком непредсказуемая, чтобы что-то обещать.
- Что ж, - подошел и протянул руку, - это было достаточно короткое обучение.
- Согласна, - пожала ладонь. - Но обстоятельства вынуждают.
- Да, согласен. В таком случае, - отпустил кисть, - желаю окончить вашу войну с наименьшими потерями.
- Спасибо. Вам того же.
- Мне слава богу еще никто войну не объявил, - радушно усмехнулся.
- Никогда не знаешь, когда из чащи выбежит зверь.
- Не пугайте.
- Это не угроза, не бойтесь. Рада была встретиться, - кивнула. - Спасибо за лечение и временный приют. Без вас я бы погибла.
- Это мелочи, - усмехнулся.
- Прощайте. Надеюсь, в следующий раз мы встретимся не на поле боя.
- До свидания, - кивнул ей.
Та повернулась к лидеру:
- (Мы прощались. Вождь согласен на мир.)
- (Хорошо. Поблагодари его.)
- (Уже поблагодарила и попрощалась.)
- (Тогда, - взглянул на своих, - пора обратно.)
Те кивнули. Вся шестерка развернулась и пошла к выходу. Давид недолго проводил их взглядом, после чего вернулся в шатер.
По прибытию к войску, что толпой шло на восток, девушка с трудом нашла своего любимого и достаточно легко соблазнила его на последнюю ночь вдвоем, после чего они должны были расстаться на неопределенный срок. Новое тяжёлое расставание пришлось на утро. После завтрака, они снова ненадолго уединились, вдоволь нацеловались и наобнимались, после чего уже наконец разошлись в разные стороны.
Было тепло, почти десять часов утра.
В племени Ки тем временем было тихо. Дети бегали, играли на пепелище и в своих домах, тоу́кисы приносили мясо, драконы обрабатывали поля и носили тяжести, а женщины за всем этим следили, не забывая выполнять свои обязанности.
Малыш Фрамалаки и Моису тем временем игрался в палатке бабушки, не желая бегать с однолетками играя в войну. В руках его были две деревянные куклы, вырезанные ножом по форме человека. Один из них был в женском наряде. Глаза и рты с носами были нарисованы сажей. Мальчик играл сидя на полу: - Папа, я тебя люблю, - говорила высоким голосом кукла-женщина.
- Я тебя тоже, - ответил ей мужчина и поцеловал.
- Давай пойдем на охоту.
- Нет, - снова поцеловал ее. - Я пойду сам, - взял лук и топор из веток. - Смотри за Первым, - ушел.
Женщина печально подошла к маленькой кукле:
- Смотрю…
Мужчина охотился. Ребенок со всем пристрастием изобразил погоню за чем-то большим и страшным, чью роль исполнял мохнатый носок. Догнал его, героически победил и понес пушистую добычу домой. Пришел. Мальчик спрятал женскую фигуру за спину. Мужчина подошел к ребенку и положил добычу рядом: - Где мама?
Мальчик пожал плечами.
- Она ушла, - ответила кукла.
- Давно?
- Да.
Взрослый сел возле очага и начал разводить огонь, что-то недовольно бормоча под нос. Ребенок огляделся. Увидел ведро с водой. Взял немного жидкости и полил ею вторую куклу, дал ей пёрышко, валяющееся возле очага. Сел обратно. Вообразил, что уже ночь. Мужчина смотрел на огонь, снаружи шел дождь, а маленькая кукла игралась с маленькими ветками. Пришла женщина, радостно показала взрослому пёрышко. Мальчик представил себе, что она вся в царапинах и ветках. Перышко начало цвиринькать. Другая кукла разозлилась: - Где ты была?! - поднялась.