- Нет. Пусть мне подготовят кровать. Я устал с дороги и хочу только спать.
- Хорошо, будет сделано, - взглянул на носильщиков и сказал куда всё это нести.
Генри же направился внутрь и к лестнице. Поднялся к королевским покоям. Подошел к двери, негромко постучал и открыл.
Видимо он постучал слишком тихо, так как ни Давид, ни его загадочный посетитель не обратили на дверь ни малейшего внимания. Лишь увидев их, Генри широко открыл глаза, понимая, что лучше бы он подождал с приветствием до завтра. Некий широкоплечий молодой человек ублажал своего правителя орально, стоя перед ним на коленях и вызывая у того недюжее блаженство. Из всей одежды на Давиде были лишь белые чулки до колена с черными туфлями и длинная задранная рубаха с кружевными воротником и манжетами. Нижний и вовсе был голый. Только благодаря тому, что король никак не хотел открывать глаза, Генри удалось остаться незамеченным. Тут же закрыл дверь. С ужасом посмотрел на ручку, в которую вцепился, резко отпустил ее, развернулся и поспешил к себе, всеми силами пытаясь забыть то, что он сейчас видел.
Разделся, лег в кровать. Уснуть он не мог еще долго.
Утром он также оставался беспокойным. Натощак выпил бокал вина. Выдохнул, постарался успокоиться, оделся и направился к Наа́не. Давид к тому времени уже выяснил кто так сильно хотел его увидеть, что ворвался к нему тогда, когда делать этого точно не стоило. Решил, что у Генри не хватит смелости рассказать об этом кому-то кроме своего священника, что будет слушать его во время исповеди.
Гость постучал к Наа́не. Драконы еще спали и этот стук явно не понравился маленькому Рэко. Мальчик тут же проснулся и с сонным прищуром посмотрел на дверь:
- Уходите, мы с мамой спим, - подполз к ней, взял ее крыло и накрылся им, прижимаясь к красному туловищу.
Он был черным драконом с двумя шишками на голове, что в последствии должны были стать рогами. Чешуя его была достаточно толстой и треугольной, в отличие от матери, чья кожа больше напоминала змеиную, хоть и была буро-бардовой. Помимо этого, у нее были округные рога, повернутые внутрь, и длинный хвост с тремя рулевыми перепонками, что складывались, когда их не использовали.
Девушка сквозь сон обняла и прижала ребенка к груди:
- Чщ… Давай спать…
- Давай, - перевернулся на другой бок и спрятался за руками и крылом, полностью исчезая из чужого поля зрения.
Генри прислушался. Тихонько постучал и приоткрыл. Заметил красного дракона, мирно спящего на правой части кровати и широко открыл глаза.
- Наа́на, - начал шептать, - Вы где? - заглянул за дверь, высматривая знакомую.
Черный дракончик раздраженно перевернулся, вылез из материнских объятий и стал на постель. Гость присмотрелся. У ребенка были ещё совсем маленькие крылышки - чуть больше ладони, и длинный тонкий хвостик с зачатками рулевых перепонок. Рэко же принял боевую позу: он поднял руки, крылья, открыл пасть с еще небольшими острыми зубками и начал по-детски рычать на гостя, пытаясь напугать. Генри потешно улыбнулся: - Ты еще не такой страшный, чтобы я испугался и ушел.
- Ррр… - зловеще продолжал малыш.
Наа́на лениво открыла глаза, схватила ребенка за щиколотки и резко потянула на себя. Тот испуганно бухнулся на живот. Мать быстро подтащила его и крепко обняла:
- Ух какой защитник, - с улыбкой почесала на затылке, в углублениях между чешуйками.
Дитя ожидаемо закатило глаза и начало мурчать словно большой и черный кот. Та радостно прижала его к себе и поцеловала в рельефную щечку. Посмотрела на гостя:
- Кто Вы? Что хотели?
- Наа́на, - улыбнулся тот, прикрывая дверь изнутри. - Это я, Генри, - закрыл их.
- Генри? - широко открыла глаза, резво поднялась, оставив Рэко на постели, и поспешила к знакомому. - Генри! - крепко его обняла. - Сколько же мы не виделись!
Девушка была два метра в росте. Крылья же поднимались еще выше.
- Хах! Очень давно, - оплел ее руками. - Я смотрю у вас с тем черным драконом всё-таки что-то получилось, - кивнул на малыша.
- Это моя мама, - обиженно возмутился тот, стоя на кровати и сжимая кулачки.
- Я ее и не забираю, - отпустил девушку. - Мы с ней старые друзья.
- Боже мой, - взяла его за плечи и осмотрела с головы до ног. - Ты так вырос… Так изменился. Даже глаза другими стали, - посмотрела в них.
- Моя мама! - выкрикнул мальчик, подбежал к ней и обнял за ногу, враждебно глядя на незнакомца.
- Хах, Рэко, - опустила глаза на ребенка. - Он меня у тебя не заберет, - нагнулась и взяла его на руки, выровнялась. - Генри, знакомься, это мой сын - Рэко́. Рэко, а это Генри, он мой друг.
Малыш настороженно обнял материнскую шею, не сводя взгляда с недруга:
- Это моя мама.
- Хах, а дружить с ней можно? - весело спросил тот.
- Она все равно моя.
- Конечно, у меня своя мама есть. А с твоей я просто дружить хочу.
- Но она будет моя.
- Я буду твоей всю жизнь, - усмехнулась девушка, положила на его затылок руку и начала чесать меж толстыми чешуйками.
Рэко тут же ушел в астрал. Мальчик лег на женское плечо и полностью расслабился. Генри, наблюдая такое мощное средство для успокоения, даже поразился:
- Что ты с ним сделала? Он сейчас в другой мир уйдет от такого количества удовольствия, - с улыбкой взглянул на нее.
- Хах, я все контролирую. Какими судьбами ты тут? Так давно не приезжал…
- Я не знаю насколько я здесь, - вздохнул. - Когда отец вернется, то я поеду обратно.
- Он наконец признал тебя? Раз послал вместо себя.
- Не совсем… - отвел взгляд. - Я просто не хочу встречаться с ним. Если бы я остался, все стало бы как раньше, а я так не хочу, - посмотрел на нее. - Понимаешь?
- Понимаю… - с печалью оглядела его.
Неожиданно, ребенок начал откашливаться, будто он подавился слюной.
- Тихо, тихо… - заботливо погладила его спину мама. - Генри, отойди, а то обжечь может.
- Обжечь? - широко открыл глаза, отступив на шаг.
- Да, он сейчас огнем кашляет.
Тот выровнялся и начал откашливаться громче. Генри насторожился.
- Роми́ говорит, что это будет продолжаться еще полгода, пока всё там не сформируется, - погладила черную голову.
Мальчик отвернулся и начал сильно кашлять, будто пытаясь вытолкнуть из горла что-то, что мешало дышать.
- Может он подавился? - забеспокоился гость.
- Нет, он пытается сейчас поджечь свой выдох.
Тот сильно кашлянул и вытолкнул слабый язык пламени, что тут же растворился в воздухе. Гость шарахнулся чуть в сторону. Рэко еще немного покашлял, прочищая горло, и жалобно сказал маме, что он голодный.
Все пошли на завтрак. После трапезы, король с советниками и Наа́ной отправился слушать подданых, которым вечно чего-то не хватало. Генри не выказал огненного желания присутствовать при этом, так что направился в бальный зал, где он точно мог почувствовать себя счастливым. Зашел, увидел до боли знакомый рояль и двинулся к нему. Монарх тем временем приоделся в жюстокор и сел на трон, драконы устроились по левую руку, Филипп - по правую. Корона на правителе была всегда, вне зависимости от того, какую он носил одежду. Лицо Давида было не самым выразительным, так что когда его величество периодически плевал на все правила и для удобства надевал простой дублет из темных тканей, издалека его узнавали только по этому золотому обручу с зубцами, украшенном драгоценными камнями.
Начали заходить просители.
Кто-то действительно просил и жаловался, кто-то приносил дары в знак благодарности. Ткани, продукты, вино или некие украшения, включая драгоценные и кованые. Многое из этого было принесено зажиточными ремесленниками, что буквально несколько лет назад просили милостыню на улицах. Их богатство можно объяснить простой брезгливостью Давида к нищим и тем кто просто выпрашивает деньги у всех подряд, при этом ничего не делая.
За эти пять лет, Давид успел провести ряд реформ, смысл которых его подданные поняли не сразу. Для начала, он сменил валюту, начав чеканить лишь две монеты и только в королевском монетном дворе. Это стали медные “доники” и серебряно-золотые “га”, в которых было 15 “доник”. Цены также сменились, а прошлые золотые, серебряные и медные монеты были выведены из обихода.