- Хм. Я такой же как раньше.
- Не в их глазах.
- Ладно. Что насчет рабов?
- Он действительно твой раб? Я помню как у тебя были мысли купить кого-то и как ты приехал с ним после вашей поездки на рынок рабов. Это такой сюрприз ты мне подготовил?
- Никто не должен этого знать. Он - слуга. Будет получать немного золота, жилье и так далее.
- От такой роскоши, твой грязнуля обнаглел хочу сказать. После его выходки, - стала негодовать, сдерживая злобу, - я бы не знаю что сама сделала. Выгнала бы.
- Я накажу его, но что случилось? Объясни хотя бы.
- Этот выскочка, - поднялась, - осмелился пойти к твоему личному цирюльнику. Весь замок говорит об этом. Это унизительно! Это оскорбительно!
- Хм, даже так? Марика, он - простак, каких поискать еще надо. Может он случайно?
- Случайно сел в золоченое кресло? Еще бы!
- Я поговорю с ним. Если что - накажу. К тому же, стрижка - это не так ужасно.
- Что?! Ты… Тебе не противно будет стричься после него? После раба!
- Я прикажу заменить ножницы, но что в этом такого? В конце концов, Ариф моя собственность и я хочу, чтобы он не выглядел как попало. Сама знаешь, что я этого не терплю.
- Но..!
- Ты знаешь для каких целей я купил его и знаешь, что своего отношения я не поменяю. К чему этот скандал? - отпил вина. - Лучше расскажи какие еще ходят слухи.
- Ходит мнение, что твоя сестра скоро приедет.
- Какая из? Леона?
- Да.
- Хм, зачем? Она так изменилась за эти несколько лет… Если честно, я бы не хотел ее видеть тут.
- Граф Поднебесный взбешён тем, что ты сделал Генри маркизом.
- Странно… Это же его сын. Я бы наоборот гордился…
- Наана снова улетела.
- Опять? Я понимаю, что моя персона ее не очень привлекает, но все же… Я назначил ее членом совета. Ей нужно быть тут хотя бы раз в неделю. Еще что-то интересное?
- Вечные интриги между придворными тебя не очень интересуют.
- А что там с Антуаном?
- Он в порядке, можешь не переживать.
- Хорошо… А ты как?
- Тоже неплохо.
- Угу…
- Давид.
- М?
- Хотя нет, забудь, - отвела взгляд.
- Что-то случилось?
- Так, мысль одна в голову пришла.
- Какая? Может, она мне понравится?
- Что если… - взглянула на него. - Что если удовлетворить придворных, показав им хотя бы намек на того, кто может быть твоей “любовницей”?
- О чем это ты? - нахмурился. - Я не хочу флиртовать с кем-то. А реальность показывать я уж тем более не хочу.
- Нет, я о том, чтобы поставить рядом какую-то барышню, - подошла, - которая могла бы как-то намекать. Поверь, если у этих людей появится какой-то реальный образ, они отведут взгляд от того, что ты любишь говорить с кем-то нежелательным по ночам.
- Ну не знаю… Как-то это… Странно. Марика, ты же знаешь, я не хочу питать слухи.
- Но это возможность отвернуть их мысли от твоей новой игрушки.
- Думаешь?
- Конечно. Сам подумай: появляется какой-то непонятный слуга, с которым король почему-то любит говорить до рассвета и при этом этот слуга ни посол и никакой важной должности не занимает, чтобы с ним можно было бы обсуждать что-то очень важное настолько долго и так часто.
- Я подумаю… Завести фаворитку, чтобы она играла роль любовницы? Мне нужен кто-то не болтливый. Не хочу, чтобы правда вдруг раскрылась. В таком случае я буду выглядеть глупо.
- Но можно сделать так, что глупой будет выглядеть она, - с энтузиазмом взяла его края воротника, прижимаясь к груди. - Представь, что у тебя есть фаворитка, с которой тебе нравится просто общаться, а она выдумывает, будто ты изменяешь мне с ней. В таком случае ОНА будет глупо выглядеть!
- Хм, - довольно выдал. - А идея неплохая, - положил руку на ее поясницу. - И придворные успокоятся, и тебе будет легче держать все под контролем. Но где мне найти такую интересную особу? Несколько лет назад, эту роль исполняла Наана, сама того не подозревая. Но это было неумышленно и быстро прошло. А сейчас?
- Я посмотрю кто может тебе понравится. Особа эта должна быть кокетливой и одновременно скрытной.
- Эх, ты бы легко могла быть моей любовницей, - легко поцеловал.
- Но я совершенно не кокетливая, - озадачилась.
- Зато с тобой я могу долго и увлеченно разговаривать. Нам кокетство не обязательно, чтобы все видели кому я покровительствую.
Та не поддалась лести:
- Это мило, но я сейчас говорю о другом.
- Хах, я тебя услышал. Хорошо, делай как считаешь нужным. Если это отвлечет двор - мне же лучше.
- Хорошо. Спокойной ночи, - поцеловала его нос, отпустила и направилась к двери.
- И тебе хороших снов.
Та вышла. Давид налил себе еще. Через пять минут, в дверь постучали.
- Н-да-да? - сидя в кресле посмотрел на выход.
Тот приоткрылся. Зашел Ариф, закрыл их. Тут же поклонился.
- О, Ариф. Я как раз ждал тебя. Знаешь почему позвал?
Тот мотнул головой.
- Я посылал тебя постричься… - вальяжно начал, закинув одну ногу на другую. - И ты постригся, но… Да, ты неплохо выглядишь. Так мне нравится больше.
Тот поклонился.
- Но… Ты попросил об этом моего личного цирюльника, а не того, что бреет слуг.
Ариф широко открыл глаза, чувствуя как сам бледнеет. Резко сорвался с места, подбежал к правителю и упал ему в ноги, уронив лоб на узорчатый ковер. Давид нахмурился:
- Я же запретил тебе так кланяться мне.
Тот поднял умоляющий взор, что пытался выразить его глубочайшее чувство вины за такой непредумышленный, но неприятный господину поступок. Он просил прощения, пощады. Он трепетал перед властью и могуществом своего хозяина. Он готовился ко всему, даже к смертной каре за то, что он сегодня сделал. Давид осмотрел его довольно холодно: - Почему ты настоял на том, чтобы Марк постриг тебя?
Тот мгновенно приложил два пальца к губам.
- Говори.
- Я не хотел! - с трепетом выкрикнул, чувствуя холодную влагу на ладонях и спине. - Я не думал, что это цирюльник Его Величества! Я лишь выполнял приказ!
- Приказ? У слуг есть свой брадобрей. Почему ты пошел к моему?
- Я не нашел его! Я нашел только Вашего! Я не знал, что он только Ваш! Мне не сказали, что есть другой! Меня не послали к нему!
- Ты настоял…
- Я выполнял приказ! Я не смел его не исполнить! Это Ваша воля, господин!
- Как ты заставил его?
- Я спросил пойдет ли он к Вам, дабы уточнить Вашу волю!
- Ты заговорил с ним? - насторожился.
- Только ради исполнения воли моего господина!
- И что он ответил?
- Я не расслышал, но он начал меня стричь. Господин, - упал лбом на ковер, - я не знал, что это лично Ваш цирюльник, мне никто об этом не сказал. Я не хотел приравнивать себя к Вам, к моей высшей власти, к моему солнцу. Я виноват. Накажите меня, но не казните. Простите мою глупость, простите мою простоту и недалекость. Я впервые в таком замке. Я ничего не знаю, я не разбираюсь в том, к кому мне можно ходить, а к кому нельзя. Господин, - поднял трепещущий взгляд.
- Если это повторится еще раз…
- Никогда!
- Хорошо. Для первого раза я тебя прощаю.
- Господин! - с неописуемым счастьем взял его ладонь и начал исцеловывать.
- Но в следующий… - раб настороженно замер. - Я накажу тебя по всей строгости.
- Хорошо, - тихо ответил и продолжил медленно целовать руку.
Губы его подрагивали точно также как и взгляд. Всего раба трусило от этой невероятной пощады и мгновенного прощения, что ему оказали. Кровь прилила к бушующему сердцу и смиренному лицу.
- Также, я запрещаю тебе кланяться мне так низко.
- Но тут никого нет, - посмотрел в глаза. - Никто не увидит моего повиновения Вам, - коснулся губами ладони.
- Всё равно. Я не хочу. Не надо биться челом о землю.
- Хорошо… Как пожелаете, мой господин, - опустил глаза на руку, которую покрывал теплыми и нежными поцелуями.
Тот довольно усмехнулся:
- Ариф.
- Да, мой господин, - поднял податливый взгляд.
- Я хочу, чтобы ты сделал кое-что.