- Марика! - встревоженно встряхнул ее. - Я - люблю тебя! По-настоящему! Марика!
Та ничего не понимала, продолжая свою “тайную” деятельность.
- Марика! - заставил ее остановиться. - Услышь меня!
Девушка тихо и озадаченно откликнулась:
- Давид, я хочу дальше. Я тоже тебя люблю, но я тебя убью, если ты бросишь меня так.
Тот поспешно отпустил ее и поднял руки, задрал рукава до середины предплечья. Супруга посмотрела на пустые запястья, на его розоватое лицо, снова на руки.
- Эм… А где? - указала пальцами куда-то в сторону браслета, которого не было.
- Вот он! - нагнулся и схватил его в глубине ниши, показал девушке. - Когда я увидел тебя - я забыл надеть его!
Марика неуверенно взглянула на украшение, на мужа. Сердце ее забилось в надежде и нерешительности:
- Давид, ты… Получается сейчас…
- Марика! Я люблю тебя! - в отчаянии выдал на нее. - По-настоящему! Марика!
У той потекли слезы:
- Сейчас ты любил меня? По-настоящему..?
- Я всё еще люблю! - крепко обнял ее, отложив камень подальше. - Марика, - приблизился к жалобному лицу, - по-настоящему…
- Давид… - шмыгнув носом протянула. - Давид…
- Я люблю тебя, - прижался к телу и аккуратно продолжил двигать бедрами.
- Давид… - расслабленно закрыла глаза, прижимаясь к его плечу лицом. - Ты любишь меня… Давид… Давид… - почувствовала как прежнее желание и страсть возвращаются. - Давид, - любяще прижалась, приподняв счастливые уголки губ. - Давид…
Из катакомб они вышли счастливые и заплаканные, все в женских слезах, которые Марика вылила прям на него, когда она закончили. Идя по темным проходам со свечкой в руке, Давид обнимал девушку, что просто не желала его отпускать после сказанных им слов.
Поднялись в королевские покои. Супруга прильнула к губам, как только он закрыл тайный проход.
- Марика, - с улыбкой посмотрел в глаза и задул свечу.
- Давид, - печально смотрела на него, - я не хочу, чтобы это прекращалось. Давид, где твой браслет? Я хочу уничтожить его.
- Уничтожить? - нахмурился. - Там такой красивый камень. Спрячь его, если хочешь, но не ломай, - потянулся к карману. - Может быть Наана уберет заклятие и из этого камня получится хорошее ожерелье, - озадаченно посмотрел вниз.
- Что-то случилось? - неохотно отпустила его и отошла на полшага.
- Эм, - поставил свечу на комод, продолжая хлопать и лазить по карманам. - Кажется, - неловко улыбнулся, - я снова его забыл, - посмотрел в сверкающие от света глаза. - Я стал очень забывчивым. Надо сказать, чтобы кто-то забрал его.
- И чтобы узнали твою тайну? - ужаснулась. - Надо опять спуститься.
- Сейчас будет ужин, если он еще не начался. Будет плохо, если я опоздаю.
- Ты - король. Кто возразит тебе? Тем более, - сложила руки на груди и отвернулась, - у нас была веская причина опоздать. Мы наверстывали упущенное вчера вечером.
- Ты была очень красива сегодня, - подошел и заботливо обнял. - Необычайно красива.
- Но не красивее Льены, - недовольно нахмурилась.
- Я бы подумал над этим, - поцеловал висок, едва касаясь кожи.
- Мы договаривались не врать.
- А я и не обманываю, - затихая прижался к ней. - Когда я думаю о Льене, я восхищаюсь, не спорю, но когда я вспоминаю тебя сегодня в катакомбах… Марика, - прижался к ней пахом, - сегодня ты сломала мой механизм. Я хочу повторить, - нежно поцеловал шею, оплетя ее тело руками словно корнями.
- А что тебе так понравилось? - заинтересованно покосилась на него.
- Не знаю. Это письмо, ожидание и спешка к тебе. Может быть то, что я очень хотел закончить нашу вчерашнюю встречу. Или ты просто убила все другое, престав передо мной в таком месте, с короной, аристократичностью и среди подрагивающих свеч. Я не знаю. Я знаю только то, что ты нарушила всё, что было до этого.
- И… Ты сейчас не хочешь мужчину?
- Рядом со мной - ты. Я не хочу думать о том, кого я хочу и кого не хочу. Марика, сейчас я хочу есть, пить вино и вспоминать твое дыхание, что обжигало мне уши и душу. Мне кажется за такое, - едва улыбнулся, - мы будем гореть в Аду. Это выглядело страшным грехом, - поцеловал ее скулу.
- Хах, - игриво уклонилась. - Грешник.
- Ты тоже грешница, - потянулся, дабы укусить ее за белую щечку.
- Хаха! Грешники.
- Нам необходимо исповедоваться после такого. Священник будет в ужасе от наших извращений.
- Давид! Не говори так!
- Но это был грех. Страшный грех. Мы осквернили мертвых.
- Там их не было, - повернулась. - Так что никого мы не оскверняли.
- Нас поглотила страсть настолько сильная, что женитьба не может нас оправдать, - взял ее руки.
- Давид! - широко улыбнулась. - Она оправдывает даже такое.
- Нет, это было свыше ее сил.
- Тогда, - легко оттолкнула его, - иди и исповедайся. Ты страшный грешник.
- Но когда мне отпустят все мои грехи, я снова начну грешить. Марика, - взял ее руки и поднес к груди, - я никогда не остановлюсь. Это порочный круг, который я не могу разорвать.
- Хаха! Давид третий Порочный! Или Давид третий Страстный?
- Марика, - с улыбкой подошел, - не придумывай мне таких имен, а то придворные подумают немного не то.
- В любом случае, Давид третий, я пойду в свои покои и сменю платье для ужина. А ты забери свой браслет. Встретимся за столом, - легко поцеловала кончик его носа и пошла к выходу.
Давид провел ее взглядом с улыбкой на лице и поспешил к картине. Взял свечу, зажег ее от светильника, что горел неподалеку и открыл проход. Только он собрался побежать вниз, как земетил нечто желто-фиолетовое на полу. Опустил глаза. Настороженно посмотрел в темноту, выглядывая образ человека, что может напасть на него, как только он нагнется. Пусто. Быстро схватил браслет и запер ход.
- Это была не крыса, - с тревогой начал. - Там был человек. Кто знает катакомбы? - подошёл к столику и положил украшение возле шкатулки. - И у кого есть ключ? Нас видели. Могли что-то слышать. Я ничего такого не говорил… - задумался, присев в кресло. - Человек, не знающий сути, вообще не понял бы этот разговор про браслет. Кто это может быть? - вышел за дверь и позвал Густава.
Когда молодой человек пришел и поклонился, король тут же начал:
- Пусть поставят у каждого входа в катакомбы человека и отправят парочку внутрь. Я хочу знать кто там сейчас ходит.
Слуга кивнул и быстро вышел. Давид настороженно покосился на картину, браслет. Вышел наружу. Взял с собой рыцаря для охраны и отправился вниз, к столовой.
Приказ короля был исполнен мгновенно. Не успел Давид сесть за стол, как пять рыцарей с факелами зашли в темные коридоры, начав искать того неизвестного, что тут ходил и всё высматривал.
Ариф, только услышав мужские разговоры и металлические шаги, напрягся. Ему точно нельзя было здесь находиться, тем более так долго. Задул свечу. Покрутился на месте и спрятался в нише за какой-то статуей.
Рыцари разделились. Разошлись по коридорам и приготовились блуждать по этим лабиринтам более часа, выискивая ни то шпиона, ни то кого-то любопытного, ни то просто заблудившегося.
Ариф замер, застыл и затаился. Справа были слышны шаги, был виден дрожащий огонек, отсвечивающий от влажных камней на потолке. Не издавая никаких звуков и вообще не двигаясь, практически не дыша, молодой человек проследил за охранником в латах и с мечом на бедре, что безмятежно шел куда-то вперед, не оглядываясь и не сильно прислушиваясь. По логике воина, тут злоумышленника быть не могло, так как данный проход вел к тупику, заваленному камнями. Раб внимательно следил за светом. Как только снова стало чернее ночи и шаги удалились настолько, что от них остался один лишь гул, одинаковый для отголосков любых звуков в пещерах, Ариф беззвучно вылез из-за статуи. Посмотрел вслед рыцарю. Свет его факела, освещающий все вокруг на несколько метров, был словно точкой, маленьким фонарем где-то далеко в море. Осознав, что даже если он сейчас начнет шуметь при беге - его не догонят до выхода, Ариф поспешил к залу с пятью арками. Вокруг была тьма, не освещённая ничем. Выставил руки по бокам, дабы чувствовать где находятся стены и не врезаться в них на поворотах. Где-то ближе к залу находились ступени и беглец с большой вероятностью мог на них споткнуться и упасть, но это было уже не так страшно. До выхода оставалось бы двадцать метров, за которые его точно не догонят. Шаг его был уверенным, тихим, вряд ли кому заметным.