- Дай мне неделю и эти дикари больше никого не убьют!
- Моих сестер это не вернет.
- Но может сохранить тех, кто остался!
- Я не отступлю.
- Льена! - испуганное послышалось со спины.
Девушка обернулась.
- Льена! - с мелкими слезами радости подбежал Генри и крепко ее обнял. - Льена, - пригладил распатланную шевелюру. - Льена… - с нежной улыбкой посмотрел в ее строгие глаза.
- Генри, убеди ее не убивать моих людей! - выкрикнул ему Давид.
- Убивать? - наивно переспросил молодой человек, продолжая глядеть на нее. - Льена, зачем? Ты же ангел, мое маленькое солнце, моя муза, - погладил ее мягкую щеку.
- Он убил моих сестер, - категорично послышалось от девушки.
- Нет! Я их не убивал!
- Ты дал их убить! - зло выглянула на него.
- Льена, главное, что ты жива, - наклонился к ней и с нежностью прильнул к губам, начав медленный и глубокий поцелуй.
- Нет! - вырвалась. - Ты не будешь мне мешать!
- Не делай этого, - сжал ее хрупкие ладони, поднеся их к груди.
- Я уже выполнила свое слово. Страна умрет от хвори, - вырвала руки.
- И я? - поразился Генри, открыв ей чистые от зла очи.
Девушка помедлила с ответом.
- Дай мне неделю! - подошел Давид. - И война там прекратится!
Нимфа молчала еще пять секунд. Резко посмотрела на него:
- Неделя. Если после этого, война не прекратится - я такой доброй уже не буду, - взглянула на Генри. - Увидишь меня через десять дней, - развернулась и пошла к выходу.
Тот сорвался с места и скоро догнал ее, схватил за кисть:
- Льена! Я скучал!
- Ты подчиняешься ужасному человеку, - вырвала руку, продолжая идти к дверям.
- Льена! - подскочил, взял за плечи и развернул. - Я подчиняюсь только себе. Льена, - беспокойно нагнулся к ней.
- Король не слышит природы.
- Но ее слышу я, - коснулся лбом лба. - Льена, не покидай меня снова.
- Покину. Я хочу видеть как Давид выполнит свое слово.
- Льена… - отрешенно опустил плечи, с сильным желанием не расставаться с ней.
- Мое решение окончательно, - убрала его руки, развернулась и ушла.
Король тем временем уже во всю раздавал приказы военачальникам и Филиппу. Завтра на рассвете армия выходит из города и идет прямо на Дикие земли.
Весь день замок стоял на ушах, подданные жаловались на здоровье. Так как слухи распространяются быстрее ветра, особенно те, что касаются чумы, жители города обезумели. Воцарился хаос. Все бежали из столицы как можно быстрее. Брали необходимое, запрегали коней и мчали, по крайней мере хотели мчать как можно дальше отсюда. Но, не из-за закона подлости, а из-за большого населения города, многие повозки стояли вплотную друг к другу, с трудом пробираясь к выходу.
Вечером, когда столицу покинули уже 1/3 людей, центральную улицу перекрыли до самых ворот, что на ночь наглухо закрыли. Горожане негодовали, но это был личный приказ короля. Его войско должно идти быстро, без задержек перед телегами, груженными курами и глиняной посудой.
- Давид, - взволнованно обняла его Марика, стоя с ним посреди королевских покоев.
- Марика, ты должна понимать меня. Я не останусь.
- Тогда я с тобой поеду, - посмотрела в глаза.
- Исключено, - отошел в сторону и налил вина. - Война не место для женщины. Тем более для королевы, - отпил из бокала.
- Я просто не хочу отпускать тебя. Давид, - подошла и прильнула к его спине, нежно обнимая, - я же люблю тебя.
- Это всего на две недели. Не больше, - повернулся к ней и положил руку на поясницу.
- Я волнуюсь.
- Я вижу, - поцеловал ее носик. - Не переживай. Это голые дикари. Их убить как в лепешку наступить - очень легко.
- Я все равно переживаю.
- Зря. Я вернусь невредимым, - усмехнулся. - Ты знаешь, что если у меня хорошее предчувствие, то все будет хорошо.
- А у меня предчувствие плохое, - беспокойно прижалась к нему.
- Боишься чумы? - взволнованно посмотрел в глаза.
- Наверное. Не знаю, - отвела взгляд. - Мне просто страшно.
- Не бойся, - отставил кубок к кувшину и заботливо обнял ее. - Можешь поехать к моему отцу на время. До туда чума точно не доберется быстро. К тому же, у него в замке лучшие врачи, - печально улыбнулся. - Старик часто болеет.
- Нет. Я останусь с Антуаном здесь.
- Хорошо. Но не переживай. Я скоро вернусь и всё будет хорошо, - крепко ее обнял, прижав к сердцу, и тихонько поцеловал темные волосы.
- Я тебя люблю, - оплела его руками.
Тот ласково улыбнулся:
- Я тебя тоже.
Спали они вместе. Так захотела королева. Утром, за завтраком, девушка тоже много переживала и с особой щепетильностью отнеслась к пище, которую ел Давид. Она очень боялась, что он отравится и в поле ему неожиданно станет плохо.
Выйдя во двор и став на помост, откуда наблюдали за всем вельможи, девушка не выдержала и скоро сбежала вниз. Крепко обняла Давида в его холодном одеянии.
- Хах, Марика, - отпустил поводья лошади и повернулся к ней, - не переживай. Это мелочь. Я скоро вернусь.
- Я люблю тебя, - со слезами на глазах сказала ему. - Очень, очень сильно.
- Марика… - нежно улыбнулся.
- Очень, - резко бросилась на шею. - Не дай себя убить, - с дрожью прошептала на ухо. - Не дай. Вернись ко мне, - закрыла мокрые глаза. - Я тебя очень люблю.
- Марика, правда, - снял ее руки с себя, - ты зря волнуешься, - посмотрел на заплаканное лицо. - Я обязательно вернусь, - утешительно улыбнулся, - и снова буду убегать от твоих кровожадных лебедей. Они так меня кусают, - игриво начал клацать зубами возле нее.
- Давид! - улыбнулась, начав уворачиваться. - Они не кровожадные!
- Но очень кусючие, - поцеловал в щеку.
- Они милые, - взглянула на него, начав вытирать слезы. - И очень красивые, - шмыгнула носом.
- Я вернусь, - поцеловал в губы и решительно запрыгнул на кобылу. - Не плачь, - слегка улыбнулся. - Королева не должна плакать.
- Я только регент, - посмотрела на него.
- И что? Ты всё равно должна быть счастливой.
Та незаметно усмехнулась.
- Не плачь, я вернусь невредимым, - ударил лошадь пятками и направился к воротам.
Марика провела его слезливым взглядом, хоть и пыталась улыбаться. Вельможи особо за короля не переживали, так как проиграть бой голым дикарям было практически невозможно.
Только вышла вся дружина и выехали все приспособления для ведения боя, девушка поднялась в замок. Подошла к комнате Генри и постучала, вошла. Внутри никого не было. Не удостоив покои разглядыванием, девушка сразу отправилась на балкон. Подошла к самому краю, положила на перила руки и взглянула на уходящую дружину, что словно змея передвигалась по улицам и дорогам, полностью их занимая.
Минут через десять, сзади послышались шаги.
- Королева? - удивился Генри.
Та обернулась. Вытерла новые слезы платком:
- Прости, - отвела взгляд, - просто твой балкон выходит точно на юг.
- Вы всё ещё плачете? - беспокойно подошёл.
- Да, - кивнула, с печалью посмотрев вслед войску. - Он ушел всего на две недели, а мне кажется, что навсегда, - тоскливо втянула сопли.
- У меня есть успокаивающий отвар. Налить Вам? - кивнул, убеждая.
Девушка взглянула на него, глазами говоря “да, пожалуй”.
- Это хорошие травы, - поспешил в комнату и захватил кувшин с чашей, кубком. - Они мне помогали, - вышел, - когда Льена ушла, - подошел и поставил всё на перила, стал наливать в посудины. - Она так неожиданно исчезла.
- Давай не будем о ней говорить? - взяла полный кубок и повернулась к городу.
- Хорошо, как пожелаете, - кивнул и отставил кувшин в сторону.
Королева стояла молча. Тишина казалась неловкой. Генри даже взял свою чашу и приготовился отпить, дабы успокоиться. Особой дружбы у него с Марикой не было и о чем с ней говорить он не совсем понимал. Поднес напиток к губам.
- Генри, - неожиданно послышалось от королевы.
- Да? - опустил отвар на перила, посмотрев на девушку.
- Что у Вас за фамилия?
- Извините? - слегка озадачился.