– Ещё не поздно отказаться, Сергунчик? – в тайной надежде произнесла Лена с потухшими глазами.
Арт не стал обнадёживать:
– Отказ будет рассматривать Высшая военная комиссия. Дело сделано, сестра. Надеюсь, парень, это было твоё решение?
Серый кивнул:
– Всё в порядке!
Грустная Лена молча ушла в спальню.
– Помоги матери устроиться с ночлегом, – велел Арт, подбросив племяннику пульт.
Серый скрылся в полутьме спальни. Тихо зажужжал спускающийся с потолка матрац, заполняясь лёгкой ортопедической пеной.
Арт глянул на Марка пытливо и тревожно. Выражение лица инсуба не сулило ничего хорошего.
Валевский сдержал глубокий вздох.
– Эй, солдат, служба началась! – позвал он Серого.
– Чего? – племянник вернулся к столу, опустив экран, закрывший вход в спальню. Артемий протянул ему пакет для мусора. Серый принялся сортировать посуду со стола, между делом макал оставшиеся ломти хлеба в холодный соус и один за другим отправлял куски в рот.
Валевский подумал, что на войну идёт совсем ещё мальчишка.
– Печенье здесь очень даже ничего, – сказал Серый, заправившись напоследок сдобными колобками с ореховой посыпкой, – не мамина выпечка, конечно, но тоже вкусное. Спасибо за ужин, дядь Арт!
– Служи достойно, младший Валевский! И ещё, пацан, сделай так, чтобы твоя мать не волновалась.
– Кое-кто в курсе, что мне до совершеннолетия остался год? Может, я обнаружу в своём багаже подложенные памперсы?
Марк, наблюдая со стороны семейную сцену, сурово произнёс:
– Мы в курсе, птенец. Завтра ты закажешь себе галет. Чтобы клюв не зарос. Галеты будут не детские, требуй антарктические. Четыре фунта закажешь в четырёх разных местах, оплати доставку курьерами. Понял?
Серый едва не подпрыгнул:
– Четыре фунта галет? Это почти сорок фунтов жратвы!
– Антарктические потянут больше. Упакуй их, как пакуют личные ценности, по одному фунту, и сдай на хранение старшему офицеру. Сделай, как я сказал, если не хочешь, чтобы в твоём белье ещё перед отправкой транспорта порылись патрули.
Серый притих.
Арт сунул племяннику кредитки.
Через месяц электронка от обезумевшей от горя Лены сообщила: взвод Серого, едва сойдя на аргентинский берег, пропал в полном составе при таинственных обстоятельствах.
– Ты знал?! Что, что ты знал? – шипел в лицо Марку Валевский, долго искавший возможности поговорить с тем с глазу на глаз, но вынужденный дождаться конца рабочего дня. Инсуб, по его признанию, мотался безвылазно в сети подконтрольных транспортных омега-каналов.
– Я знал, что твой племяш любит точить всё подряд. Потому и посоветовал запастись галетами. А теперь клан Валевских объявляет мне вендетту?
– Поручи соседям досмотреть Полосата, сегодня мы идём по всем злачным местам! – пригрозил Арт.
Эйджи недоверчиво хрюкнул.
За предложением Валевского, не способного без Марка найти даже обычную пивную вечеринку, скрывалась решимость устроить ему допрос с пристрастием.
В последнее время не только под глазами Валевского легли синие тени от недосыпания, Арт заметил: у инсуба тоже черты лица стали суше и твёрже.
– У тебя уши отросли, что ли? – опередил его Марк, критически рассматривая осунувшуюся физиономию аналитика.
Арт не в первый раз подумал, что между ним и инсубом, как в сообщающихся сосудах, перетекают одни и те же мысли. Но глазастый чёрт всегда успевает высказать их первым.
Для разговора по душам решили угнездиться в кафе-мороженом. В поздний час детей, главных потребителей сладкого льда, не было, но кафе не закрывалось, и непонятно, кого ждала хозяйка за стойкой. Скоро всё объяснилось: здесь торговали ещё и молочными продуктами. Редкие покупатели заходили сюда принять вечернюю дозу соевого йогурта и запастись творожной пастой.
Тишина, безлюдье, низкие столики и уютные полукруглые диваны, на которых удобно развалились оба приятеля, располагали к разговору.
После порции льда с сиропом к Валевскому вернулось его обычное благоразумие, и он отказался от попытки вывести инсуба на чистую воду. Судя по всему, Марк знал о положении в зоне боевых действий не больше его самого и про галеты сказал безо всякой задней мысли.
Завтра с утра предстояло заняться пропавшим взводом племянника.
Артемий раздумывал: кто в ГУ может навести на след несчастных, оставшихся на Суше?
Лена с ума сходит от горя.
Бездна!
Как позволили потеряться целому взводу новобранцев?
У него складывалось впечатление, что неизвестная третья сила столкнула Надмирье и Подводные Колонии. «Не надо множить сущности без необходимости», – ответил он себе изречением Оккама. Следом его посетила мысль, что до сих пор он собирал сведения, делая срез информации в настоящем времени. Что, если имеет смысл вернуться в нулевую точку, ко времени Великого Погружения? Что, если культурные отличия, накопившиеся за двести лет, привели к войне?