Но вскоре все изменилось. Главную перемену произвела высадка неприятеля. Видя значительные военные силы неприятеля, народ испугался и решил, что крепость скоро должна пасть и острова окажутся во власти врагов. Кроме того, союзники влияли на население разного рода слухами. Цель всяких пущенных в ход рассказов сводилась, конечно, к возбуждению мирных жителей против его законного правительства.
Пугая народ, говорили, что Финляндия уже занята, что города Або и Гельсингфорс сожжены, что рекрутская повинность будет усилена. Мало того, крестьянам обещали освобождение от всяких казенных податей и поборов, свободную торговлю, широкое винокурение и т. п. Из Аланда сулили создать независимую область, под покровительством западных держав. Хотя аландские жители, занимающиеся тюленьим промыслом, и славятся своей стрельбой, но добровольно желающих получить порох и ружья оказалось мало. «Впрочем, чрезвычайно было трудно, — говорит офицер Бомарзундского гарнизона, поручик Шателен, — и рассчитывать на вооружение мирных жителей, по большей части шведского происхождения, при таких незначительных силах с нашей стороны, в сравнении с неприятелем». Таково одно объяснение отношения аландцев к делу. Другое, исходившее от местных финляндских властей, указывало на то, что они, не отличаясь особой храбростью, были значительно запуганы войной, а по коренным своим привычкам, особенно преданы торговым интересам[55].
Ведавший делом добровольцев, подп. Фуругельм, также аттестует аландцев людьми не воинственными и туго жертвующими своей жизнью. На «легионы» поэтому нельзя было надеяться. На главном острове преобладали земледельцы, а рыбаки находились разбросанными по мелким островам, откуда затруднительно было являться; да, кроме того, они неохотно покидали свои жилища. Ощущался также недостаток в таких подготовленных людях, которых можно было бы поставить во главе добровольческого движения. А главное — аландцы боялись мести неприятеля.
Очень своеобразную роль играли на Аланде несколько шведов. Трое из них (Девель, Торель и Седерберг) были поручиками, один портным по профессии (Берггрен). Их называли толмачами неприятелей, но кажется вернее будет отнести их к подстрекателям населения. При своем отъезде, Девель нагрузил целую яхту добычей всякого рода. Портному союзники обещали все, что уцелеет при разрушении Бомарзунда. Во многих шведах наши неприятели имели усердных помощников, которые собирали для них сведения о расположении войск, о продовольственных пунктах и т. п. Посредниками служили прежде всего рыбаки, которые каждое лето являлись за свежими продуктами для Стокгольма. Наибольшее же старание к розыску полезных для неприятеля сведений прилагал Грислегамнский комендант, барон Оксеншерна. По согласному показанию многих, он не упускал случая сообщать неприятелю все нужное, а во время бомбардирования Бомарзунда содержал на Аланде специального шпиона, чтобы без промедления получать известия об успехах союзников. Когда затем, в ноябре 1854 г., из Эккерэ в Грислегамн установлено было прежнее прямое почтовое сообщение, барон Оксеншерна лично отправился к людям, прибывшим с Аланда на первой лодке, и изъявил свое удовольствие, что может приветствовать их, как братьев, ибо русская власть над островами прекратилась и русское знамя никогда более не будет развеваться над ними. Лоцманский смотритель (кап. Хальбек) в своем донесении писал, что когда аландцы приезжали в Стокгольм, шведы раздавали им разные брошюры и газеты (Folkets rôst), чтобы статьями порицательного характера унизить русское правительство в глазах его аландских подданных.
55
Бывший стрелок 3 гренадерского стрелкового батальона Исаак Эрнберг (Örnberg) говорит, что аландцы, получив ружья, запрятали их и на военные сборы не являлись. Тот же стрелок рассказывает, что в гарнизоне Бомарзунда находилось до 500 финнов. Часть пленных, попавших в Англию, содержались в г. Лидсе. Там они пробыли год и 8 месяцев. Держали их довольно свободно, кормили хорошо. В плену умерло 30 финнов. На кладбище им поставили общий памятник. Многие убежали из плена, но это обстоятельство не беспокоило тюремного начальства. — Через Плимут пленных доставили в Либаву (Hufvudstadsbladet 1904, № 225)