Все указанные обстоятельства, разумеется, влияли на островитян, расшатывая их, и без того не особенно прочные, нравственные устои. Были случаи, когда крестьяне, не зная как поступить в известном случае, обращались за советами к пасторам и те (напр., Саделиин), не всегда, видимо, обладая достаточным мужеством, склоняли их к исполнению требований неприятеля.
Все это привело к многим печальным результатам.
Поручик Девель, от имени главнокомандующего, «в весьма обязательных выражениях» писал к ленсманам, поручая им делать разные объявления в приходах. Так, однажды поселянам заявлено было, чтобы они доставили в главную квартиру союзников (дер. Финбю) не менее одной скотины с каждого крестьянского двора; в другой раз он прислал приказание отобрать у одних крестьян кули муки, полученные из Бомарзунда, и раздать другим, а разные вещи, приобретенные от пленных офицеров, доставить в французский лагерь.
Так как случалось, что неприятель угрожал сжечь деревню или наказать ослушников его приказаний, так как он прибегал к произволу и силой отбирал скот от хозяев, не хотевших добровольно отдать его за плату, то у многих аландцев родилась трусость. Они опасались также шпионов, отыскавшихся, к сожалению, в их среде в немалом количестве. Все это приводило к тому, что смельчаки с инициативой не могли найти сообщников для уничтожения, напр., морских знаков; другие, из боязни, согласились представить врагам ружья, которые были частью розданы охотникам, частью имелись еще в запасе, или зарыты были в землю в скрытых местах.
Но особенно печально знать, что многие аландцы без всякого принуждения со стороны неприятеля, а единственно по собственному побуждению, решились содействовать союзникам. В расследовании фон Борна имеется особый отдел, наполненный именами тех, которые сами предложили врагам свои услуги по проведению их кораблей в шхерном лабиринте, по указанию им места высадки, по изучению местности вокруг форта и т. п.. Некоторые явились в главную квартиру союзников в первый же день их прибытия на Аланд. Изменники были обыкновенно известны ленсманам, но у последних не хватало средств отдать их в руки правосудия. Бывало и так, что крестьяне сочувствовали изменникам и клеймили позорными названиями действия ленсманов, направленные к наказанию вредных людей. Иные лоцманы, помогавшие англичанам, оправдывались тем, что, благодаря хорошей оплате, не терпели нужды, и что враги обходились с ними хорошо. Другие открыто хвастали вниманием к ним неприятельского начальства и теми стерлингами, кои получали за свой труд. Когда им напоминали об ответственности, они грозили отмстить огнем неприятеля. Имеются в дознании фон Борна указания на таких аландских лоцманов, которые во время стрельбы с корабля союзников по Бомарзунду, помогали неприятельским «артиллеристам в их занятиях». Один из изменников (торпарь Эрик Линдман), нагло говорил, что жители дер. Флака должны быть ему благодарны за то, что он указал неприятелю, намеревавшемуся высадиться у их деревни, другое, более удобное место, на берегу около Транвика. Другие (кузнец Линдстрем, вместе с работником Карлом Мовальсоном и Карлом Андерсоном) провели четырех английских офицеров по тропинкам и горам, среди камней и кустарников, столь близко к башне С, что те получили возможность произвести рекогносцировку местности. Иные, служа у неприятеля комиссионерами и шпионами, указали, где хранился архив полк. Фуругельма, где находились русские казенные лошади и т. п. Часть аландцев заклеймили себя тем, что открыли путь следования нашей почты, служили проводниками по острову для разных отрядов и т. д. Нашлись и такие, которые не пощадили даже женщину — генеральшу А. П. Бодиско. Она жила в деревне Юрт-э[56] (Сальтвикского прихода). Переодетая крестьянкой, она отправилась к главному пастору за сведениями о ходе бомбардировки Бомарзунда, где находился безотлучно её муж комендант. О ней донесли неприятелю. Но, надо полагать, что шпион был плохо понят без толмача и неприятель вообразил, что к пастору приходил сам генерал Бодиско. В усадьбу пастора прибыл целый отряд, требуя выдачи коменданта. Его, конечно, не оказалось; но, чтобы убедиться в этом, произведен был самый тщательный обыск.