Чтобы удержать население от дурного поведения, местное лютеранское духовенство прибегало к увещаниям, воззваниям и проповедям, в которых напоминало ему об обязанностях по отношению к Государю и отечеству. Иногда офицеры союзных войск в значительном числе, вероятно из любопытства, посещали воскресное богослужение в ближайших к ним кирках и в таких случаях некоторые финляндские пасторы находили неудобным читать установленные молитвы за Императорскую фамилию и заменяли их псалмами.
Главный пастор пробст Саделин не проявил в трудное время войны должного такта и не дал пастве своим поведением достойного примера для подражания. Он, избрав предметом проповеди важность и ценность священного писания, стал восхвалять английский народ за соблюдение праздничных дней и за усердие в деле распространения библии среди чужих наций, причем и Финляндия нередко имела удовольствие получать священные книги из Великобритании. — «А потому, — говорил проповедник, — мы должны быть благодарны сему великодушному народу, который содействовал нашей пользе в важном деле вечного нашего блаженства». — Эта проповедь была не единственной выходкой, в которой Саделин превозносил врага и не единственным поступком, характеризующим этого служителя алтаря с отрицательной стороны.
Один только Саделин из всего аландского духовенства повиновался приказанию неприятеля, доставить скот и жизненные припасы в лагерь союзников. Не смотря на то, что неприятель вовсе не переступал пределов его кирхшпиля и население не находилось под влиянием его насилия, Саделин перестал по воскресеньям читать молитву за Царствующий Дом и за успех войны, признав неуместным просить об успехе русского оружия в то время, когда край этот занят неприятелем. Все это он предписал делать также и своему помощнику и представителю другого капелланства. Тот же Саделин, обнаруживая свою трусость и заботу о собственной безопасности, советовал ленсману во всем держаться приказаний неприятеля.
Другие пасторы на Аланде не последовали, к счастью, за Саделиным и помогали Абоскому губернатору в сборе достоверных сведений о неприятеле, содействовали пересылке нужных пакетов Бомарзундскому военному начальству, давали убежище обездоленным войной и т. п. Некоторые капелланы проявили большое рвение в сокрытии казенного имущества от глаз неприятеля и вообще помогали нуждающимся, чем могли.
На Аланде, как и в других местах Финляндии, отыскались частные лица, которые в скромной своей доле честно служили родине и по собственному почину исполняли трудные обязанности, подвергая себя добровольно серьезной опасности. Провинциальный лекарь Фриман скрыл у себя и в лазарете стрелков, которые, избегая плена, перебирались на материк; он же спрятал кассу полк. Фуругельма. Крестьянин Ян Карлсон укрыл в сарае ротмистра Шеншина и его почтальона, а затем, испросив себе у англичан позволение с семейством присутствовать на богослужении в аландской кирке, помог Шеншину и его спутнику незамеченными переправиться, мимо неприятельских крейсеров, в Бомарзунд. Другой крестьянин Генрих Андерсон, прикрыв почтовые сумки кучей рыболовных сетей, переправил их на Аланд на глазах сторожевого неприятельского бота. Третий, продав англичанам рыбу и землянику, попросил у них разрешение отвезти больного своего работника в лазарет, в действительности же доставил на Аланд нужные посылки. Четвертый, шкипер Хеггблом, промышлял тем, что перевозил с Аланда в Або не только известия, но и людей. Два торпаря смело стреляли по неприятельским лодкам. Таких молодцов было немало. Одни не выдали оружия неприятелю, не смотря на его настояния, другие сообщали сведения о его движении подлежащему начальству, снимали морские знаки (бакены) англичан с фарватера, или перекрашивали их в другие цвета и т. п. Особенное усердие в этом отношении оказал ленсман кирхшпиля Фёгле-Эрбом. Он проявил, кроме того, исключительную стойкость в исполнении своих служебных обязанностей, препятствуя жителям подвозить припасы неприятелю и вступать с ним в сношения, почему в виду жалоб ненадежной части населения Аланда, был захвачен неприятелем в плен и отвезен в Англию.
Среди подобных храбрецов и находчивых обитателей Аландского архипелага выделился одиннадцатилетний сын почтальона Фагерлунда (Александр). В разгар бомбардировки Бомарзунда, когда окрестности форта были полны неприятельских солдат, этот мальчик ночью через леса и горы проник в форт, вручил почту и, выскочив из амбразуры, осторожно, местами ползком, прошел благополучно обратно мимо неприятеля.