Британские фрегаты были нескольких рангов. Самый нижний – 32, несущий всего 40 орудий, 26 длинноствольных 12-фунтовых орудий на главной палубе и 14 24-фунтовых карронад на спардеке – артиллерия одного борта в 324 фунта[30]. 36-пушечные фрегаты, как и «Феба», несли 46 орудий, 26 длинноствольных 18-фунтовых на орудийной палубе и 32-фунтовые карронады наверху. 38-пушечные фрегаты, как «Македонский», несли 48 или 49 орудий, длинноствольные 18-фунтовые орудия внизу и 32-фунтовые карронады вверху. Таким образом, 32-пушечные фрегаты имели бортовой залп: 13 длинноствольных 12-фунтовых орудий внизу и 7 24-фунтовых карронад вверху, 38-пушечные фрегаты – 14 длинноствольных 18-фунтовых орудий внизу и 10 32-фунтовых карронад вверху, так что 44-пушечный фрегат, естественно, представлял сверху 15 длинноствольных 24-фунтовых орудий и 12 42-фунтовых карронад, как «Соединенные Штаты» поначалу. Класс был совершенно правильный, поскольку французы, британцы и датчане уже располагали 24-фунтовыми фрегатами, и действительно было меньше разницы между силой и скорострельностью 44-пушечника, имевшего 54 орудия, чем 38-го, имевшего 49 или, как у «Шаннона», 52. И это еще не все. Две из трех наших побед были одержаны «Конституцией», которая несла только 32-фунтовые карронады, а один раз 54 и один раз 52 орудия, а поскольку две трети работы было выполнено этим кораблем, теперь я сравню его с самыми большими британскими фрегатами. Его бортовая артиллерия состояла из 15 длинноствольных 24-фунтовых орудий на главной палубе, а на спардеке из одной длинноствольной 24-фунтовой пушки и в одном случае из 10, в другом из 11 32-фунтовых карронад – бортовой залп 704 или 736 фунтов[31]. В то время в британском флоте была 40-пушечная «Акаста», с бортовой артиллерией из 15 длинноствольных 18-фунтовых орудий и 11 32-фунтовых карронад, – при равных батареях спардека этого добавления 90 фунтов к залпу грот-палубы (в чем и заключается все превосходство «Конституции» над «Акастой»), конечно, недостаточно, чтобы отличить фрегат от замаскированного 74-пушечного линейного корабля. Не считая «Акасты», в составе британского флота было 3 24-фунтовых фрегата: «Корнуоллис», «Неутомимый» и «Эндимион». С последними мы соприкоснулись только в 1815 году, когда на «Конституции» было всего 52 орудия. В то время «Эндимион» имел вооружение из 28 длинноствольных 24-фунтовых орудий, 2 длинноствольных 18-фунтовых орудия и 20 32-фунтовых карронад, что составляло бортовой залп 674 фунта[32], или, учитывая подвижную 24-фунтовую карронаду весом 698 фунтов, всего на 6 фунтов, или 1 процент, меньше, чем сила этого «замаскированного линейного корабля» «Конституция»! Поскольку «Эндимион» получил только 40-й класс, а «Конституция» – 44-й, на самом деле занижен был класс первого, а не второго корабля. Я взял «Конституцию», потому что англичане имели к ней больше отношения, чем к двум другим нашим 44-пушечникам, вместе взятым. Оба последних были из более тяжелого металла, чем «Конституция», и несли 42-фунтовые карронады. В 1812 году «Соединенные Штаты» несли полные 54 орудия, давая бортовой залп весом 846 фунтов, при захвате «Президент» нес 53 орудия, заменив два из своих 42-фунтовых орудия 24-фунтовой карронадой, а его бортовой залп составил 828 фунтов, или 16 процентов от номинального, а из-за небольшого веса снаряда реальное превышение над «Эндимионом» было 9 процентов. Если эта разница делала его линейным кораблем, то «Эндимион» был вдвойне линейным кораблем по сравнению с «Конгрессом» или «Констелейшн». Более того, американские командиры сочли свои 42-фунтовые карронады слишком тяжелыми, как я уже сказал, «Конституция» установила только 32 орудия, а «Соединенные Штаты» сняли 6 своих орудий. Когда в 1813 году корабль попытался прорвать блокаду, у него было всего 48 орудий, а бортовой залп составлял 720 фунтов – всего на 3 процента больше, чем у «Эндимиона»[33]. Если наши фрегаты были линейными кораблями, маскировка, несомненно, была на удивление полной и у них было несколько точно так же замаскированных товарищей в британских рядах.
Таким образом, 44-пушечники были настоящими фрегатами с одной сплошной батареей длинноствольных орудий и одной не сплошной – карронад. То, что они были лучше любых других фрегатов, оказалось в высшей степени заслугой нашей изобретательности и национального мастерства. Мы, пожалуй, не можем претендовать на изобретение и первое применение тяжелого фрегата, поскольку 24-фунтовые фрегаты уже находились на вооружении по крайней мере трех стран, а французские 36-фунтовые карронады на их спардеках стреляли более тяжелыми ядрами, чем наши 42-фунтовые. Но мы увеличили и усовершенствовали тяжелый фрегат и стали первой нацией, которая когда-либо использовала его эффективно. Французский «Форт» и датский «Найаден» разделили судьбу кораблей с орудиями меньшего калибра, а британские 24-фунтовые фрегаты, как «Эндимион», так ничего и не добились. До сих пор существовало твердое мнение, особенно в Англии, что 18-фунтовая пушка так же эффективна для вооружения фрегата, как и 24-фунтовая, мы совершили в этом отношении полную революцию. Англия строила только 18-фунтовые корабли, тогда как ей следовало строить 24-фунтовые. К нашей чести следует отметить, что наш средний фрегат превосходил средний британский фрегат, точно так же, не к нашей чести то, что «Эссекс» был столь неэффективно вооружен. Капитан Портер был обязан своим поражением главным образом своим неэффективным орудиям, а также потерей стеньги, неблагоприятной погодой и, более того, замечательным умением, с которым Хильяр пользовался своим превосходящим вооружением. «Ява», «Македонский» и «Терьер» отчасти были обязаны своим поражением их более легким орудиям, но в гораздо большей степени тому факту, что их капитаны и матросы не продемонстрировали ни такого хорошего знания морского дела, ни такой хорошей артиллерийской стрельбы, как их противники. Несовершенство вооружения было фактором, который необходимо было принять во внимание во всех четырех случаях, но в случае с «Эссексом» он был более заметен, чем в трех других. Со стороны Портера было бы справедливее сказать, что он был захвачен линейным кораблем, чем сделать такое заявление со стороны капитана «Явы». В этом последнем случае силы двух кораблей почти сопоставимы, точно так же, как и их скорости. 44-пушечник тягался с 38-пушечником, неудивительно, что первый победил, но удивительно, что победил легко и безнаказанно. Длинноствольные 24-фунтовые орудия на артиллерийской палубе «Конституции» делали ее линейным кораблем не более, чем 32-фунтовые карронады, установленные на квартердеке и баке английского фрегата, делали линейным кораблем его, когда он противостоял французскому оппоненту, у которого были всего лишь 8- и 6-фунтовики на спардеке. Когда за несколько лет до этого английская «Феба» захватила французскую «Нереиду», их бортовой залп весил 407 и 258 фунтов соответственно – разрыв больший, чем в любом из наших успешных боев, однако ни одному автору не пришло в голову утверждать, что «Феба» была чем-то иным, кроме фрегата. Так и с выстреливавшим 425 фунтов «Клайдом», который захватил «Весталку», выстреливавшую всего 246 фунтов. Факты таковы, что 18-фунтовые фрегаты захватывали 12-фунтовые, точно так же, как наши 24-фунтовые, в свою очередь, захватили 18-фунтовые.
30
На всех этих кораблях карронады обычно заменялись двумя длинноствольными 6- или 9-футовыми пушками.
31
Номинально, а в действительности примерно на 7 процентов меньше из-за нехватки в весе металла.
33
Именно из-за этой разницы в 3 процента капитан Харди не позволил «Эндимиону» вступить в бой со «Штатами» (Джеймс, т. VI, с. 470). Это было во время некоторых вызовов и встречных вызовов, которые закончились ничем. Декейтер, в свою очередь, не желал, чтобы «Македонский» встречался со «Статирой», если только последняя согласится не брать отобранную команду. В этом он был совершенно прав, но ему вообще не следовало бросать вызов, поскольку два корабля всего лишь в часе или двух от порта оказались бы в ужасно невыгодном положении в бою.