Мои сборы были бы быстрее, если бы в них не вмешалась сестрёнка. Она навела ревизию среди того, что я собрал, и попыталась отсеять две трети. Я сказал своё твёрдое нет. Тогда она просто добавила к тому, что я уже взял, то, что я, по её мнению, должен взять ещё. Это было проще. Мой рюкзак с легкостью вместил все необходимые вещи. Поскольку брать спальник необходимости не было, а также отсутствовало оружие и провиант на три дня, места в рюкзаке хватало. Диана набрала с собой целый чемодан. Теперь уже я взялся за то, что она собрала. Было шумно, но в итоге жесткого отсева, чемодан сократился до рюкзака. Вот только я так и не понял, зачем надо было поднимать столько шума. Всё просто, едем на три дня, что нужно? Берём только самое необходимое. Видимо Диана считала иначе. Но я поступил, как обычно поступают в армии, бери, что хочешь, но учти, что нести всё будешь только сам. Это подействовало, и сестрёнка позволила мне отсеять часть вещей. Но, даже позволив, дралась за каждую вещь, словно она была ей жизненно необходима. Это был для меня новый опыт общения с женщинами, весьма необычный и запоминающийся.
Пред выездом, тётя выдала мне деньги на поездку и необходимые инструкции. Дианка стояла в стороне, надувшаяся и недовольная. Мало того, что я не позволил ей взять все, что она хотела, так ещё и деньги ей не доверили. Видимо тётя знала, как её дочка может распорядиться деньгами, поэтому предпочла доверить их мне. У меня уже был достаточный опыт общения с деньгами и тётя знала, что я проявляю, даже излишнюю, по её мнению, сдержанность в своих тратах.
Накануне отъезда пришли письма от моих армейских друзей. Сидя в поезде, я читал письма и улыбался. Друзья были рады подаркам и писали о своей службе. Я словно оказался среди них, в привычной для меня атмосфере. Они шутили, давали советы, сами спрашивали совет и делились своими переживаниями. Странно, я был моложе их всех, но их отношение ко мне, было всегда как к старшему. Может я и знал меньше них о простой жизни, но в армии, я был матёрым спецом. Они это знали, и уважали меня за это.
- Кто тебе пишет? – поинтересовалась сестрёнка.
- Мои бывшие сослуживцы – ответил я, не отрываясь от письма.
- Так ведь они тебя старше – немного удивлённо сказала Дианка.
- И что с того? – теперь уже удивился я.
- Странно, я всё ещё не могу этого понять. Ты там был как сын полка.
- Был – согласился я.
Историю о сыне полка мне рассказывали. Занятно, но какое-то время, я действительно им и был. Пока не стал сержантом. После этого отношение ко мне как к ребёнку, как ножом отрезало. И на это повлияло даже не моё звание, а скорее мой боевой опыт. Так, что к тому времени, когда я получил лейтенантские погоны, среди солдат уже не было ни кого, кто ещё бы продолжал думать обо мне как о ребёнке.
- А о чём они пишут? – поинтересовалась сестрёнка.
Ей было откровенно скучно, а я был занят письмами, вот она и приставала ко мне.
- О разном – лаконично буркнул я.
- Ну а всё же? – не унималась Диана.
- Димон спрашивает, посетил ли я тот стриптиз бар, что он мне советовал. Юрка интересуется, нашёл ли я уже себе девушку и сколько раз я с ней трахался. Вован, советует с этим делом не спешить, а выбирать осторожно…
Всё это я говорил ровным и спокойным тоном, почти цитируя письма. Диана сидела пунцовая как рак. Я уже знал, что девушки краснеют от смущения. Вот только что его вызывало, я всё ещё не мог толком определить. Если Дианка видела меня в трусах, она смущалась, а если видела в плавках, рассматривала с восхищением. В чём разница? Этого я понять ни как не мог. В материале трусов? Или фасоне? И что теперь её смутило?
- И ты был в этом …баре? – с трудом выдавила она из себя.
Видимо её любопытство было сильнее смущения.
- Нет ещё. А что, хочешь со мной пойти? – спокойно поинтересовался я.
- Дурак, да как ты смеешь мне такое предлагать – взорвалась сестренка и, надувшись, отвернулась к окну.
Чего это с ней? Я не понял. Чего ради тогда было спрашивать? Я ведь искренне предложил, я там сам ещё не был, и о том, что там происходит, знаю только со слов Димона. А он всё это скорее не описывал, а озвучивал. Сказал, когда я там окажусь, всё сам пойму. Но дальше мы с сестрой, ехали молча. Дианка дулась на меня, я в упор не понимал за что. Одно хорошо, хоть спокойно дочитал все письма.