— В аэропорт «Шереметьево-2». Точнее, в сторону аэропорта, — ответил обладатель пистолета. Он явно был главным в этой компании. Достав мобильный телефон, он протянул его Андрею. — Звони своей подруге.
— Я не уверен, что из этого выйдет толк, — предупредил Андрей. — Я несколько раз со вчерашнего вечера набирал её номер — и никто не отвечал.
— Не беда, ты попытайся, — ответил обладатель пистолета. — Никто не ответит — увидимся возле аэропорта. Но, конечно, было бы лучше, если бы нам удалось договориться с ней заранее.
Андрей набрал номер мобильного телефона Богомола, который уже помнил наизусть. К его удивлению, она ответила. Впрочем, чему удивляться? Ведь она сама послала его в западню…
— Алло, слушаю…
— Это я, — сказал Андрей. — Меня схватили. Чего хотят, не знаю. То есть, хотят оговорить условия с тобой.
— Дай им трубку, — спокойно ответила она.
— Передаю, — сказал Андрей.
И протянул трубку обладателю пистолета.
— Слушай, красавица, — без предисловий заявил тот. — Тебе, я так понимаю, дорог как груз, который должен доставить твой посыльный, так и этот посыльный лично. А нам нужен тот человек, которого ты сейчас везешь в аэропорт. В аэропорту нам с вами разбираться неохота — хотя мы и на это пойдем, если прижмет, только тогда можешь попрощаться и со своим пареньком, и со своими цветочками — так что лучше всего было бы, если бы мы встретились прямо за Химками, на первом же съезде с основной трассы. Там есть очень хорошее и спокойное место, где мы без помех совершим наш обмен.
Он помолчал, выслушивая её ответ, потом сказал:
— Только без фокусов! Прикончить нашего заложника мы всегда успеем.
Потом, удовлетворенно хмыкнув, он отключился от связи, убрал телефон и поглядел на часы.
— Мы подъедем практически одновременно… Должны опередить их минут на десять… Поднажми на всякий случай, — бросил он шоферу.
Шофер «поднажал» — и машина легко и плавно понеслась в сторону кольцевой дороги.
— Надо быть поосторожнее с этой сволочью, — проговорил обладатель пистолета, ни к кому особенно не обращаясь. — Она вчера положила четверых отличных мужиков, тех, кого мы сняли с Шиндина. Вроде, все правильно делали, в глухом переулке ей дорогу перекрыли… И как она с ними расправилась, ума не приложу! Да ещё этот Шиндин подгадил, мать его так…
— Их бы все равно пришлось отзывать, — откликнулся один из тех, что держали Андрея. — Кто ж знал, что этот гад так наложит в штаны, что вздумает сдаваться органам. И Курослепа завалил — решил, дурак, что это Курослеп его нам заказал, как будто Курослепу больше делать нечего, и что если Курослепа сцапают, то и охота за ним прекратится…
— Курослепов тоже дурак нечесаный, — отозвался главный. — На хрена ему понадобилось хватать и уродовать этого штопальщика, который работал на Шиндина? Тут любой вообразит, что ищут, где ты сам прячешься…
— Не пойму только, как он про то, что штопальщик у Курослепа сидит… — обронил шофер.
— А чего тут странного? — пожал плечами главный. — Такие слухи быстро расходятся. Если ещё Курослеп в эти дни девочку выписывал, и она расчухала про штопальщика в подвале… Тьфу, злости не хватает! Ладно, о покойниках плохо не говорят.
— Курослеп, видно, ждал чего-то подобного, раз ампулку с ядом держал наготове, — заметил один из державших Андрея.
— Он тюряги боялся так, что кипятком ссал при одной мысли о ней — все колени ошпаривал, — проговорил главный. — И правильно боялся. Когда на зоне узнали бы про его фокусы с девочками, то никакие капиталы его бы не спасли.
— Угу, — буркнул шофер. — Выбитыми зубами не обошлось бы. Во все дыры отдраили бы, и хорошо, если не ломом. Слыхал я про такого, которому все внутренности порвали.
— Вот и запасся ядом, чтобы из ствола башку не дырявить, — подытожил четвертый бандит. И это прозвучало как окончательная эпитафия.
Так Андрей узнал, что произошло ночью и чем закончился арест Курослепова. Полковник не подвел: все грешили на Шиндина.
Некоторое время после этого разговора ехали молча. Молча проскочили отрезок кольцевой, поворот на Химки, и только уже почти на выезде из Химок главный сказал шоферу:
— Притормаживай тут, чтобы съезд не пропустить.
— Да уж знаю, — отозвался шофер. — …Кстати, нас опередили, — сообщил он, указывая вдаль. — Вон машина стоит.
— Надо ещё посмотреть, та машина или не та, — проворчал главный.
— Та, конечно. Какая же еще? — сказал громила слева от Андрея.
На сей раз, Богомол надела ярко-рыжий парик. Губы она подкрасила так, чтобы изменить их форму, а верхнюю часть её лица закрывали огромные темные очки. Кроме того, она остановилась за плавным поворотом дороги на восток, и бандиты последние двести метров вынуждены были ехать против солнца, которое было очень ярким в то утро. Они видели лишь общий, слегка размытый, темный силуэт, и им было не только трудно разглядеть облик поджидавшей их женщины, но и открыть прицельный огонь. А они были для неё как на ладони.