Когда атака была отбита, стало известно, что подполковник Охтинский получил тяжелое ранение в голову. Бойцы перенесли его в подошедшую санитарную машину. В это время в кустах, где стояла машина, разорвался немецкий снаряд. Так 14 сентября 1941 года оборвалась жизнь отважного балтийца, коммуниста подполковника Алексея Ивановича Охтинского.
14 сентября 1941 года выдалось трудным для защитников Моонзунда. Вот как вспоминает этот день один из участников боя, командир роты 79-го стрелкового полка капитан Василий Георгиевич Исаев.
«Рота заняла оборону и вступила в бой. С моря к острову все шли шлюпки, моторные лодки, катера с десантом. Мы вели огонь по ним из пулеметов и винтовок.
Хорошо поддерживали нас артиллерийские батареи. Жаль, не знаю — какие именно. Часть шлюпок тонула, часть пустыми оставалась плавать на воде.
По нашим позициям сосредоточили огонь немецкие орудия с Виртсу, начались налеты авиации. Разгулявшийся осенний день померк от разрывов и дыма, словно наступил сумрачный вечер».
Весь день на Муху продолжались ожесточенные бои. Траурными факелами пылали подожженные авиацией хутора.
Подлинными героями показали себя защитники острова. Прямой наводкой расстреливала вражеские шхуны 100-миллиметровая береговая батарея, которой командовал лейтенант В. С. Потапочкин. Она располагалась близ пристани Куйвасту, главного района высадки фашистов, и поэтому досаждала им больше, чем другие. Только когда наступающие части противника окружили береговую батарею, а авиация вывела из строя два орудия, артиллеристы подорвали третье и с винтовками и гранатами пошли на врага. Им удалось пробиться к своим, однако при прорыве был убит командир батареи.
Выходящая на островах газета «На страже» в эти дни неоднократно рассказывала о массовом героизме красноармейцев и краснофлотцев на острове Муху. В числе героев острова газета называла политрука 202-й зенитной батареи Александра Зименкова. В бою, когда был тяжело ранен командир батареи, Зименков заменил командира, мужественно вел бой, а с отходом частей двинулся вместе с пехотой, умело выбирая позиции. Фашисты пытались окружить отходящую батарею. Зенитчики открыли огонь прямой наводкой, уничтожили большую группу гитлеровцев и, соединившись со своими частями, вновь приняли бой.
Ротой 37-го инженерного батальона командовал лейтенант Жуков. Заняв оборону у важного перекрестка дорог, умело расставив пулеметы, бойцы до подхода подкрепления стойко удерживали занятые позиции, не давая фашистам продвигаться.
Дважды, когда автоматчики подходили особенно близко, лейтенант Жуков поднимал людей и вел их в штыковую атаку. И оба раза фашисты бежали, не принимая бой.
Чтобы сбросить десант противника в море, командование Береговой обороны послало на грузовиках с острова Сааремаа по дамбе на Муху подкрепление, направило также туда и несколько оставшихся катеров МО. Вражеские самолеты обнаружили подходящие машины. Им удалось рассеять подкрепление, а машины сжечь. Два посланных катера МО на переходе потопила вражеская авиация. Последняя ниточка, связывающая Муху с Сааремаа, — Ориссарская дамба непрерывно находилась под обстрелом.
Подошел вечер, наступили сумерки. С Сааремаа стали прибывать новые отряды красноармейцев и краснофлотцев. Утром на Муху вновь разгорелись ожесточенные бои. В боевых донесениях неоднократно упоминается рота моряков. Мужественно сражались с врагом пулеметчики 46-го стрелкового полка.
Интересный эпизод рассказал офицер штаба 3-й отдельной стрелковой бригады Иван Яковлевич Двойных. Чтобы направлять огонь артиллерии, нужны были корректировочные посты. А их на Муху не хватало. Один из них расположился близ штаба полковника Ключникова в башне кирки. Она стояла на холме, и корректировщики заняли очень удобную позицию. Фашистские летчики скоро заметили их. Артиллерийские батареи открыли по кирке огонь, бомбардировщики рядом сбрасывали бомбы. Ничего не помогало. Наблюдатели были как заколдованные.
На второй день фашисты послали истребители. На бреющем полете они обстреляли кирку и подожгли ее. Дым от пожара закрывал от наблюдателей остров, слепил глаза, но корректировщики не спешили уходить. Они знали, как важны для всего гарнизона их целеуказания. Лишь когда огонь охватил все строение, два смельчака решили покинуть башню. Но только один из них успел спуститься. Второй артиллерист хотел вынести приборы, замешкался и погиб под обвалившейся кровлей.