Я смутился. Повернувшись, я уставился в окно аптеки. Я так и стоял, глядя на выцветшие упаковки из-под мыла, когда улыбаясь подошел Тед и похлопал меня по руке: - Тебе понравится!, - сказал он.
Я повернулся от пыльного окна: - Что ты узнал?
- О-о, кое-что есть, - сказал он самодовольно.
- Например?
- Сориентировался. Знаешь, чем здесь занимаются?
- Изучением кторров, надеюсь.
- Даже лучше. Первая всемирная конференция по внеземной жизни со специальным упором на виды Кторра и частные задачи контакта, переговоров и сосуществования с ним.
- А как со сдерживанием?
- Думаю, это подразумевается. Есть подсекция оборонительных процедур и политики, но, похоже, она не в фаворе. В любом случае это большая попытка. Здесь пять сотен наилучших ученых...
- Наилучших оставшихся, - поправил я.
Тед игнорировал: - ... в мире. Не только биологи, Джим-бой, но и психологи, экологи, антропологи, специалисты по космосу они даже пригласили прибыть главу "Фонда Асенион".
- Кто это?
- Группа мыслителей и философов. Писатели, артисты, кинокритики, программисты, вроде твоего отца, и тому подобное. Люди с высоким уровнем идейного влияния. Люди, которые умеют экстраполировать, вроде футурологов или писателей научной фантастики.
- О, - сказал я. - Полупсихи. Я польщен.
- Ты пойдешь?
- Э-э, нас ведь не приглашали официально?
- Ну и что? Это ведь касается кторров, не так ли? А мы эксперты по Кторру, правда? У нас такие же права быть там, как и у них. Пошли, автобус пришел. - Это был большой крайслер с гидротурбиной, один из регулярных челноков между базой и городом. Водитель включил все огни и большое чудовище светилось, как дракон.
У меня не было ни шанса возразить. Тед просто схватил меня за руку и потащил за собой. Автобус двинулся вперед прежде, чем мы нашлм свободные места, я хотел пройти в хвост, но Тед толкнул меня сесть рядом с ним, вблизи нескольких молодых, элегантно одетых пар; мы прогромыхали через въездные ворота до главного хайвея и мне представился ярко освещенный лайнер, полный пирующих, в центре темного и пустого океана.
Кто-то спереди передал фляжку по кругу и вечеринка началась. Большинство людей в автобусе, похоже, уже знали друг друга и перебрасывались шутками. Каким-то образом Тед внедрился в группу и через несколько минут шутил и смеялся с ними. Когда они прошли в салон в передней части автобуса, он помахал, чтобы я встал и присоединился, но я покачал головой.
Вместо этого я направился в хвост - и почти врезался в тонкую, бледную, маленькую девушку, выходящую из туалета: - Опс, извините!
Она сверкнула на меня быстрым гневным взглядом, потом направилась мимо.
- Я сказал - извините!
- А, все вы такие!
- Эй! - Я схватил ее за руку.
- Что такое?!
Я поглядел ей в лицо: - Кто обидел вас?
У нее были очень темные глаза. - Никто!, - сказала она, выдернула руку и прошла вперед к своему спутнику, полному румяному полковнику.
Отель "Мариотт-Ридженси" был мерцающим волшебным замком, облаком плывущим над озером серебряного света. Это была огромная белая пирамида, вся одетая террасами и минаретами, стоящая в центре обширного искрящегося озера. Она возвышалась над Денвером, словно яркий благодушный великан - пылающий гигант. Отражения мерцали и вспыхивали, словно звезды в воде - огни светились внизу и вверху и вокруг - дрожащие лазерные лучи метались взад-вперед по небу, как мечи танцующего света, башня была окутана ослепительным гало.
Высоко над всем вспыхивающие огни фейерверка разгоняли ночь, искрясь в небе, выпрыгивая и взрываясь бесконечным ливнем света. Звезды тускнели в этом сиянии.
Рядом с этим великолепием остальной город был темным и пустынным. Казалось, что в Денвере нет ничего, кроме этого колоссального шпиля, пылающего непокорством жизни - праздник чистой радости празднования.
Вздох восхищения донесся от некоторых. Я услышал одну даму: Восхитительно! Что они празднуют?
- Ничего, - засмеялся ее спутник. - Все. Просто радость бытия!
- И так каждую ночь?
- Ага.
Автобус покатился под уклон, проехал по туннелю и по самому зданию, остановившись наконец на внутренней террасе выходящей в зимний сад.
Мы словно попали в сказку. Внутри этого украшенного брильянта был двор высотой в тридцать этажей, купающийся в свете, разделенный невероятными фонтанами и роскошными рощами, размеченный неожиданными плато и окруженный широкими висячими террасами и балконами. Везде висели флаги. Я вышел из автобуса и просто смотрел - пока Тед не схватил меня за руку и не потащил за собой.
С одной стороны был вестибюль со стойкой регистрации и лифтами, с другой - пандус, ведущий в сердце внутреннего двора. Оркестр морских пехотинцев в сияющей серебряной форме расположился на одном из ближайших балконов и воздух наполняли звуки марша из "Спящей красавицы" Чайковского. (Он был вальсом, пока им не овладела морская пехота.) Куда ни посмотреть, я видел людей в форме - любого рода войск и даже несколько в иностранной. Неужели военные взяли отель?
У начала пандуса расположился молодой лейтенант - великий Боже! Когда они начали призывать таких молодых? Он сидел за портативной консолью, сверяя каждого со списком в компьютере. Хотя мы не видели, чтобы он кого-нибудь не пустил вниз, его полномочия на это были очевидны. Мне стало интересно, как Тед проведет нас.
Для него это совсем не было проблемой. Тед присоединился к шуту с шестнадцатилетней девушкой, выказывая интерес только к шуту, а совсем не к девушке. Он выглядел толкачем в своих безвкусных ярких брюках, а теперь и действовал также. Мы подошли к консоли группой, Тед держал под руку шута, а с другой стороны меня. - А теперь пошли, Джимми-бой, - сказал он. - Не надо быть букой. - Страж глянул на всех четверых, безуспешно пытался скрыть свою реакцию и кивнул нам вслед без комментариев.