— Означает ли это, что мы переносим центральную опору нашей балканской политики из Сербии в Болгарию? — снова задал вопрос Сазонов, преданно глядя на государя.
— Я считаю, что нам пока преждевременно принимать такие решения, — влез я. — Давайте подождем и посмотрим, чем закончится эта дурацкая война. Если Болгария победит — то вряд ли. Победители склонны, так сказать, закусывать удила и меньше прислушиваться к любым советам со стороны. Ну а не победит… — Я пожал плечами. — Там поглядим.
После совещания у императора я поехал в военное министерство и вызвал к себе Бурова.
— Садись, — кивнул я, когда он вошел ко мне в кабинет. — Как наши дела?
— Всё своим чередом, — улыбнулся капитан I ранга. — «Морячки» плавают, «железнодорожники» ездят, сведения капают.
С весны нынешнего 1913 года около двух десятков молодых мичманов и лейтенантов из числа личного состава минных и подводных сил русского флота были отозваны из экипажей и прикомандированы ко Второму интендантскому управлению флота, занимающемуся разработкой новой формы для подводников и экипажей эсминцев. В принципе форма была уже готова и представляла собой комплекты из непромокаемых плащей, курток, брюк и плотных кожаных фуражек-кепи. Каучука у нас благодаря плантациям на Самаре уже было достаточно, а размер этих плантаций все увеличивался и увеличивался. И вообще мы тихой сапой подгребали под себя Филиппины, которым испанцы в 1905 году предоставили столь широкую автономию, что острова уже могли считаться практически независимым государством. А вот связи Филиппин с Россией за это время, наоборот, существенно укрепились. Да что там говорить, если в почти полностью подконтрольной Российской империи Маньчжурии жило уже около двух миллионов филиппинцев. И около ста тысяч — на территории русского Приморья. Но при трех с половиной миллионах русского населения в том регионе это была не сильно критичная цифра. А вообще за Уральским хребтом у нас ныне проживало более восьми с половиной миллионов человек. Естественно, не считая мою «вотчину»…
Так вот, форма уже была готова. Но на самом деле людей отзывали вовсе не для участия в ее разработке. Эти ребята, пройдя короткие курсы, в первую очередь направленные на ознакомление с основами оперативной работы и правилами нелегальной, поскольку далее им предстояло действовать, так сказать, «под прикрытием», переодевались в обычные матросские робы и отправлялись в команды нескольких торговых судов, совершающих каботажные рейсы по южному побережью Балтийского моря и востоку Северного. Там они, кроме обычной матросской работы, были заняты тем, что составляли крайне подробные карты побережья и прибрежных вод вокруг основных немецких портов — без этого невозможно было рассчитывать на успех действий наших легких сил, а особенно надводных и, главное, подводных минных заградителей, коих у нас на Балтике уже имелось аж два дивизиона. Правда, в таком количестве они присутствовали только на Балтике. Увы, морскую кораблестроительную программу мне приходилось резать и резать, ибо прежде всего деньги шли на перевооружение армии и накопление мобилизационных запасов для нее… К настоящему моменту мы уже почти закончили подробное картографирование Кильской бухты, устья Одера, Кенигсбергского залива и подходов к Данцигу. Сейчас шло интенсивное уточнение гидрографии.
Что же касается второй группы офицеров, которую Буров обозвал «железнодорожниками», то они были из состава инженерных войск и, как ни странно это звучит, кавалерии. «Железнодорожники» изображали из себя членов паровозных бригад и занимались тщательным изучением железнодорожной сети Германии — хронометрированием перегонов между станциями, фиксированием наличия и расположения оборудования на этих станциях, то есть всяких там водокачек, семафоров, угольных складов и прочего, а главное — наличия и состояния железнодорожной инфраструктуры: мостов, насыпей, опорных стенок и так далее. Я собирался вести предстоящую войну отнюдь не так, как здесь привыкли. Немцы полагались на свой план Шлиффена — ну что ж, флаг им в руки. Вот только с какого это бодуна они так уверены, что их возможности по переброске войск на Восточный фронт после начала войны сохранятся на уровне мирного времени?..
— Тебе будет работа, — заявил я Бурову.