Еще один терранец, младший командующий флотом Пеццини, судорожно чихнул. Наверное, попал в волну запахов председателя.
– Милорд, – начал он, – если мы так резко насядем на комфлотом, он может подумать, что ему не доверяют.
– Мы проконтролируем процесс дислокации основного флота! – Голос Торка, как лезвие бритвы, кромсал нервы Чена. Он еще раз понюхал запястье.
– Размещение войск – обязанность лорда Эйно, – твердо возразил Пеццини. – В наши задачи не входит надзор за каждым его действием.
– Мы не можем рисковать! – В небольшом помещении голос оглушал, как пожарная сирена. – Флот и без того ослаблен подрывными идеями и нездоровыми теориями!
– Флот, – спокойно сказал Пеццини, – будет ослаблен недоверим, если мы в течение многих месяцев начнем отслеживать каждый шаг лорда Эйно.
Лорд Чен с благодарностью посмотрел на Пеццини. Им доводилось часто сталкиваться в спорах, отстаивая противоположные мнения, но, по крайней мере, Пеццини был действующим офицером и понимал, как будет воспринят такой назойливый контроль.
Торк, тоже служил но, либо забыл, либо никогда не думал об этом.
– У Кангаса нет такой самостоятельности! – надрывался Торк. – Он должен действовать, как завещали наши предки, и не задавать вопросов!
Лорд Чен сделал глубокий вдох. Подобно тому, как флотские новобранцы постепенно привыкают к перегрузкам, у членов Совета вырабатывался иммунитет к вспышкам председателя.
– Кангас не ребенок, – сказал Чен. – Ему не нужна нянька, тем более целый совет нянек.
Когда Торк начал поворачивать к нему побелевшее, ничего не выражающее лицо, Чен с силой ударил ладонью по столу – остальные подпрыгнули от похожего на выстрел хлопка. Не только Торк может давить звуком.
– Мы должны блюсти заповеди Праксиса! – продолжил терранец. – Праксис устанавливает строгую иерархию от командующего флотом до последнего новобранца. Вмешательство Совета в этот порядок является нарушением основного… закона… империи..! – Он сопроводил свои слова еще тремя оглушительными хлопками. На столе подпрыгнули чашки и стаканы. Торк смотрел на Чена – открытый рот и круглые глаза на невыразительном лице председателя выдавали его невероятное удивление.
– Так может полетим на Ларедо? – немного жалобно спросила леди Сейкиин.
Вскоре они пришли к компромиссу, решив обосноваться на Антопоне, лежащим между Ларедо и Чиджимо. Это также давало возможность контролировать постройку трех крейсеров на верфях кольца Антопона.
"Галактика" пришвартуется на кольце, и у лорда Чена наконец-то появится возможность хотя бы чуть-чуть побыть подальше от коллег. Пара его знакомых сбежали с Заншаа на Антопон, и он мог рассчитывать на радушный прием.
Следовательно, ему не придется мириться с пребыванием на Ларедо и обществом клана Мартинесов с их жутким акцентом и провинциальными манерами. И у него будет несколько часов свободы от Торка и остальных. Лорд Чен с нетерпением ждал прибытия на Антопон.
Жаль, что с ним не будет Терзы. Ее тихое присутствие напомнило бы о старых добрых временах на Заншаа, когда в его жизни не было ни наксидов, ни кошмарных Мартинесов.
Потом, в безумной рабочей суете, они несколько недель добирались до Антопона. У Торка имелось множество недостатков, но руководитель он был отменный: его серая лысая голова хранила мельчайшие подробности вербовки и обучения, судостроения и ремонта, логистики и поставок для всего флота. Он зачитывал рапорты и выносил резолюции. Он контролировал снабжение подразделений. Он знал все о тренировочных лагерях, казармах, квартирах для офицеров и даже о верфях.
Освобожденный от излишнего надзора, лорд Эйно Кангас со своим основным флотом по-прежнему оставался в системе Чиджимо, хотя что это был за флот. Количество кораблей в нем сильно уменьшилось: в битве при Магарии уцелели лишь пять судов, все тяжелые крейсеры; к ним можно было прибавить еще семь лайонских кораблей из эскадры под командованием Дофага. Итого, флот из двенадцати единиц боевой техники – слабый соперник для ближайшей эскадры наксидов, ведь по разведданным на Заншаа стояли сорок три вражеских корабля.
Задумай противник перейти в наступление, Кангас будет вынужден отступать, сдавая территории на милость врага. Но наксиды наступать не спешили. Они оставались на Заншаа, охраняя столицу, пока там обустраивалось правительство. Кажется, они не сомневались, что рано или поздно лоялисты сдадутся.
Только лоялисты сдаваться не собирались. Половина их флота – эскадра Миши Чен и Четырнадцатая легкая эскадра под командованием торминела Альтаца – совершали диверсионные рейды в занятые врагом системы: пусть наксиды помнят, что, хотя они захватили столицу, они не в безопасности.
Эта стратегия получила название План Чена и включала в себя отказ от Заншаа, прекращение сопротивления и использование выигранного времени для вылазок в тыл врага и мобилизации сил. На самом деле, план разработали капитан Мартинес и леди Сула, но они не обладали достаточным весом в обществе и были слишком непокорны, чтобы удостоиться чести внесения их имен в стратегические планы Флота. Лорд Чен, имя которого стала носить стратегия, первым представил ее Совету, и теперь карьера терранца зависела от результатов осуществления Плана.
Итак, Торк руководил Флотом, немногочисленные силы Кангаса бороздили Чиджимо, на верфях разных систем строились новые корабли, представители Следственного комитета соревновались в изощренности с Разведуправлением, наксиды сидели в столице, Миши Чен и Мартинес вели эскадру в неизведанное… лорд Чен переписывался с друзьями на Антопоне.
Как же он хотел повидаться с ними!
***
"Да уж, хорошо замаскировалась", – думала Сула. Была блондинкой – стала брюнеткой, вместо зеленых глаз карие, бледная от природы кожа потемнела, но даже не отличающийся большим умом ПэДжи Нгени не обманулся.
ПэДжи несколько пришел в себя, и в нем тут же проснулись замашки светского льва.
– Вы просто обязаны поужинать в моем клубе, – заявил он.
Сула отпустила его руку, посмотрела на свой серый комбинезон и сказала:
– Мы для этого не одеты, ПэДжи.
Мужчина погладил усики.
– Можем заказать ужин на дом.
Сула почувствовала желание нервно рассмеяться. Выброс адреналина, произошедший, когда ПэДжи выкрикнул ее имя, прошел, и теперь требовалось как-то снять напряжение, например, через смех.
– Вам нельзя показываться с нами, – едва сдерживая улыбку, сказала она. – Наксиды объявили нас в розыск. Если нас поймают вместе, пыток и казни не избежать.
ПэДжи всплеснул руками.
– Вот как.
Лорд Пьер Джи Нгени был стройным, но уже не молодым, начинающим лысеть франтом. Говорили, что он промотал состояние, предаваясь порокам, свойственным его классу, и сейчас этот обедневший пэр жил на подачки своего клана.
Сула знала ПэДжи, ведь когда-то он собирался жениться на Семпронии, сестре Гарета Мартинеса. Мартинес дал Суле понять, что помолвка фиктивная; таким образом его семья в очередной раз планировала оставить в прошлом свое провинциальное происхождение и пробиться в высшее общество Заншаа. И не было лучшего способа сделать это, чем породниться со своими патронами, кланом Нгени. Заняв место среди высших пэров, Мартинесы расторгли бы помолвку, позволив Семпронии, "к своему ужасу", узнать о скандальном прошлом ПэДжи.
Не предусмотрели одного: ПэДжи Нгени так и не понял, что это лишь фарс. Он действительно влюбился в Семпронию, а девушка, в свою очередь, взбунтовавшись против разыгрываемой комедии, сбежала с одним из лейтенантов Мартинеса. Разразившийся скандал мог привести к тому, что истинные отношения между кланами Нгени и Мартинесов выплывут наружу. Пришлось пожертвовать еще одной сестрой, и вместо фиктивной помолвки получилась насмешка над браком.
Прямо перед нашествием наксидов Мартинесы, как и Нгени, покинули планету, не взяв с собой молодожёна, что подчёркивало благополучие его брака.
– Нам принесут чудный ужин, – любезно говорил ПэДжи, – откроем бутылочку вина… Простите, совсем забыл, что вы не пьете.