За железной дорогой, над желтеющими деревьями, торчат серые коробки девятиэтажек. По тропинке идет мужик с пуделем на поводке.
– Ладно, попробуем. Но давай сразу договоримся: если с его стороны происходит какой-нибудь косяк, пусть самый мелкий, – он должен уйти.
– Хорошо, конечно, договорились. Я у тебя хотел про другое спросить. То, что мы будем делать, можно назвать политическим терроризмом?
– В какой-то степени. Если наши требования – чтобы менты перестали свирепствовать – можно назвать политическими, то можно, наверно…
Приближается электричка. Иван поднимает голову, смотрит на пасмурное небо.
– А вообще, где проходит граница между политическим терроризмом и преступлением?
– Такой границы нет. Любому режиму всегда выгодно выставить людей, которые борются за свои идеи, обычными преступниками. Но было уже много случаев, когда с помощью терроризма люди добивались конкретных политических целей, и их потом перестали считать террористами. Возьми того же Ясира Арафата. В любом случае, то, что делаем мы, несколько другое…
Электричка поравнялась. Мелькают зеленые вагоны.
– …да, я согласен, никакой «революционной ситуации» сегодня нет, – говорит Стас. Он сидит в кресле, на диване – Иван, Сергей, Саша и Оля. – Я неплохо помню конец восьмидесятых, перестройку. Ситуация была совершенно другая. Совковую систему ненавидели все, она не устраивала абсолютно всех. Она не устраивала Горбачева и его тусовку, но они хотели слегка подправить ее, кардинально ничего не меняя. И в результате получили далеко не то, чего хотели сами. Система не нравилась партийной номенклатуре, потому что не давала им зарабатывать много денег, вынуждала ездить на «Волгах» вместо «Мерседесов» и отдыхать в Крыму, а не на Канарах. А про обычных людей и говорить не стоит – их «совок» просто задрал. Поэтому все были, можно сказать, сплочены своей ненавистью к «совку»… А нынешняя система прекрасно устраивает власть и «госов», они ее создали «под себя». И многих обычных людей она тоже устраивает, потому что позволяет им зарабатывать деньги… Обыватель, который зарабатывает достаточно денег, покупает в ипотеку квартиру, в кредит – новую иномарку, ездит в Испанию отдыхать – ему что, нужны какие-то перемены?
– Все это правильно, – говорит Саша. – Поэтому мы и не ставим политических задач. Мы выбрали конкретную цель – ментов. Их ненавидят абсолютно все – от алкашей до тех самых обывателей, о которых ты говоришь. Это – конкретное, осязаемое зло, и его признает даже сама система…
– Мы живем в состоянии оккупации, – говорит Сергей. – Власть в стране захватили садисты, жулики и черножопые. С ними надо бороться любым…
– Все это само собой разумеется, – перебивает Саша. – Но у нас конкретная цель: менты. Если ты с нами, то с нами, если нет…
– Ну, с вами, конечно, с вами… Что бы я тогда здесь делал?
– Вопрос, – говорит Стас. – Рассматриваете ли вы контакты с другими организациями с подобной идеологией?
– Нет, – отвечает Саша. – Принцип – автономное действие. Все, что мы будем делать, это отправлять информацию об акциях на «Черный блог».
– У нас в городе вообще есть подобные организации? – спрашивает Стас. – Хотя бы на уровне идеологии. Левые, анархисты и тэ дэ?
Саша качает головой.
– Есть какое-то минимальное количество политических панков – они антифа, левые и анархисты по идеологии, но серьезной деятельностью не занимаются. Все сводится к постам в Интернете и граффити. Контакт с ними нам не нужен. Это лишь повысило бы вероятность утечки.
– Понятно. – Стас окидывает ребят взглядом. – Ну, можно попробовать. Только давайте сразу договоримся: надо минимизировать вероятность «палева». Или, говоря казенным языком, ввести глубочайшую конспирацию. Никто не должен быть друг у друга в друзьях в социальных сетях, в адресных книгах мобильников…
– Но если мы уже есть, – говорит Оля. – Это, наоборот, будет как-то странно…
– Или, допустим, он – мой двоюродный брат. – Сергей кивает на Ивана. – С какой стати мы не будем друг у друга в друзьях?
– Да, правильно. – Стас хмурится. – Но ваш контакт со мной выглядел бы непонятно. Дальше. Каждый заводит отдельный мобильник с незапаленной симкой, меняем ее регулярно. Номера в адресную книгу не заносим, запоминаем. Сразу же убираем из памяти вызовов. Пользуемся ими только в крайнем случае. Здесь, в квартире, не называем друг друга по именам.