Вот и еще один для нас! Что-то прожужжало над нами. Живот и бедро у меня уже насквозь промокли в траве.
Впереди справа снова облачко! Оно превращается в кольцо дыма. Горбина луга мешает заглянуть в долину, где, должно быть, залегли французы.
Четвертая шрапнель разрывается еще дальше справа! И еще одна слева — и уже ближе! Если они так будут шпарить то слева, то справа…
Так! Меня слегка ударило в грудь. Третья пуговица мундира чуть вмята. Я» шарю в траве.
Справа еще разрыв! А вот и осколок. Еще горячий. Еще шрапнель много правее. Я прячу осколок в правый карман кителя. Что будет дальше?
Теперь слева. Совсем уж близко. Кто-то заскулил. Сейчас попадет сюда.
Брамм! Я ощущаю волну горячего воздуха. Но я цел. Смотрю налево. Альберт глядит на меня.
— Я ранен в левую ногу. Мне отходить назад? Шрапнель справа.
— Погоди, пока не увидим, где ляжет следующая. Еще разрыв справа! Теперь все должно решиться.
Я смотрю влево.
Так, позади нас!
— Лучше оставайся пока здесь.
Я оборачиваюсь. По дороге позади нас везут орудия. Там угодило прямо в лошадей. Люди мечутся в суматохе. Меж тем огонь передвинулся назад и вправо.
Снова облако слева впереди. Так же, как вначале. Чувство страха растет.
Впереди второй разрыв!
Третий!
Четвертый!
Теперь ближе! Один!
Два!
Три!
— Взвод Эрнста! Вперед! Марш, марш! — орет младший фельдфебель.
Я вскакиваю и бегу. Ограда из колючей проволоки. Заношу ногу. Второй ногой зацепился. Переваливаюсь. Вырван клок штанины. Мы подбегаем к крутому склону.
— Ложись! — орет Эрнст.
Я осматриваюсь. Куда теперь ложатся снаряды? Из долины со свистом летят пули.
— Прямо впереди в кустах французы! Прицел девятьсот — огонь! — орет Эрнст.
Внизу кусты еще в тумане. Но здесь уже светит солнце. В кустах ничего не заметно. Я целюсь в самый густой куст и стреляю. Кругом трещат выстрелы.
Надо мной жужжит! Пролетело.
Пока целюсь, считаю.
Три!
Четыре!
— Унтер-офицер Пферль! — кричит Эрнст. — Вперед! Черт побери! Пферль все еще лежит за деревом и не двигается.
Раз! Снова недолет.
— Унтер-офицер Пферль! — орет Эрнст во все горло. Два!
— Отделениями вперед! — орет Эрнст.
Три!
— Отделение Ламма! — кричит слева от меня вольноопределяющийся. — Встать, вперед, бегом марш!
Мы бежим, Ламм впереди. Перед нами виднеется на каменистом пригорке узкая полоска кустарника.
— Занять позицию! — кричит Ламм. — Прицел восемьсот!
Мы залегли за камни. Да он молодец — этот наш вольноопределяющийся! А в гарнизоне его не произвели даже в ефрейторы — ни одной команды не мог подать.
— По отступающим французам! — кричит Ламм. — Прицел тысяча! Огонь!
А ведь и правда! Из кустов вылезают французы и небольшими группами ползут назад. Мы торопливо стреляем. Но, кажется, ни в кого не угодили.
Французы скрываются в лесу. Мы прекращаем огонь. Я осматриваюсь. То отделение, что было справа, уже продвинулось дальше вперед. Рядом со мной лежит Цише. Где Сокровище?
— Вперед, марш! — командует Ламм.
Мы двинулись к долине. Слева шла каменистая дорога, и на ней валялись трое убитых, а кто-то возился с ранеными. Сокровища среди них не было.
В долине мы встретили вторую роту и соединились с ней. Дорога проходила через лесистые участки. Наступил вечер, за ним — ночь.
Капитан второй роты отпустил нас, и мы пошли разыскивать свою. Нам встречались разные части, и мы спрашивали их из темноты:
— Третья рота?
И вдруг услышали:
— Людвиг?
Это был Сокровище.
Я остановился и очень спокойно спросил:
— Где ты торчал все время?
— Я продвигался с отделением правее вас, — засмеялся он.
— А где унтер-офицер Пферль? — спросил Эрнст.
— Не могу знать, господин фельдфебель.
— Теперь вы будете командовать первым отделением. А если он вернется, то больше его не получит!
Кто-то потянул меня за рукав. Это был Ламм. Я отошел с ним в сторонку. Может, он обижен, что я теперь его начальник?
— Прости, — сказал он, — что командовал сегодня вместо тебя.
— Пошел ты! — воскликнул я. — Получилось же очень здорово! Кстати, ты всегда с намерением говоришь мне «ты»? — При этом я немного смутился.
— Нет, это я нечаянно, но мне очень хотелось бы так тебя называть.
— Ламм! — позвал Фабиан.