— Оу, так быстро?
— А то! — Я усмехнулся и хлопнул его по плечу. — Со мной не желаешь?
— А чего, погнали! Правда напрягает за руки держаться, аки девочки!
— Ничего, потерпишь! Иди, я тебя обниму! — Я заржал и протянул к нему обе руки.
— Щас, разбежался! — Прапор взял сумки и протянул одну мне. — На вот, загрузись!
Я принял у него вторую сумку и мы, взяв друг друга за предплечье, сиганули в Широкую Балку. Я уселся на траву, скрестив под собой ноги, около сумки, а прапор со второй, пошёл на встречу группе. Не было его минут десять.
— Ну что, пошли дальше? Позиции проверял! — Он пожал могучими плечами и сделал виноватый взгляд.
— Ничего, я медитировал!
— Да ладно, чё умеешь что-ли? — Серёга засмеялся.
— Нет, но что мне мешает хотя бы делать вид? — Я пожал плечами и усмехнулся.
Мы появились на «Волчьих Воротах». Я так же уселся на вершине горы, но уже вооружившись биноклем, а прапор опять удалился с баулом. Я разглядывал море, но ничего не различал. А когда мне начало надоедать, на горизонте, строго на север, появилась точка. Я опять поднес бинокль к глазам и увидел кораблик, который шёл боковым курсом.
Прапор отсутствовал и у меня в голове созрел дерзкий план. Азарт схватки меня захватил с головой. Я положил на землю посох, рюкзак и автомат. По внимательней разглядел мачту на корабле, на сколько хватало бинокль, а так же поперечную балку, её вроде реей называют. Проверил как выходит из ножен тот самый нож, который я подмотал в оружейном магазине, в первый день нашего попадания.
Всё, готов, погнали, пока прапор не вернулся, а то отговаривать начнет. Я присел на корточки, у меня была сложная задача — возникнуть на этой самой рее в нужной позе и не свалиться на палубу. Бросив последний взгляд, я оставил бинокль и возник на балке корабля. Ветерок и брызги немного увлажнили мачту, и я чуть было не соскользнул, но удержался, правда с трудом. Требовалось всё провести тихо. Насколько я помню, у них гребут рабы и их надо бы освободить.
На палубе было восемь митов, на ногах, остальные семь валялись вдоль бортов. Итого пятнадцать, а где же десант, о котором говорил прапор? Я так понимаю что эти, вроде экипажа. Ещё одного я заметил на корме, он рулил этим плавсредством, кораблик просто болтался на волнах, вёсла были убраны, парус свернут. Так, нужно обдумать план действий, по-быстрому. Обдумал, поехали!
Я вытащил нож, зажал в кулаке и возник прям перед рулевым. Он даже не успел моргнуть, я зажал ему рот и резким движением воткнул нож в его горло. Рулевой захрипел, попытался вырваться, но я усилил хватку магией. Рулевой помер, я оглянулся, меня пока никто не видел. Я возник около следующего моряка и свернул ему шею. Положил его на палубу, типа спит, потом вернулся к рулевому и укутал его тоже как спящего. Накинул верёвочную петлю на ручку руля, которая думаю для этого и нужна. Сделал шаг назад и придирчиво осмотрел трупик. Ну, вроде сразу и не скажешь, что это жмур лежит, короче сойдёт. Я всё равно не намерен им давать время на разглядывание.
Я прыгнул к следующему и тоже скрутил ему шею, чё то ножом слишком грязно выходит. Следующий тоже тихо зажмурился и улегся на палубу спать, на вечно. Эти трое находились на кормовом возвышении, а вот остальных нужно ликвидировать быстро. Слишком кучно лежат.
Дох-выдох, поехали. Я возникал, втыкал нож в горло и возникал у следующего кандидата. Планомерно и невозмутимо, один, второй, третий, четвёртый, пятый. Черти не успевали даже пищать. Я уже привык к виду крови и смирился с тем, что лишаю жизни других разумных, но не я такой, это мир здесь такой. Еще две с половиной недели назад, я об этом даже не задумывался, хотя в армии служил и понимал, что людей иногда убивают. А сейчас никаких эмоций. Как будто на работе гвозди забиваю.
Так, без эмоций, я ликвидировал всех спящих и не спалился. Ещё пятеро сидели на носу. Меня они не видели, им мешали бочки видеть палубу, а ещё они во что-то играли, в кости какие-то, поэтому не только бочки мешали увидеть что тут происходит. Вот с ними то, нужно что-то придумывать, потому как убрать их пятерых, тихо не выйдет. Ладно, надо под палубой посмотреть сначала. Уберу тех кого не видно, а потом этими займусь.
Я подошёл к проему в палубе, который судя по наличию лестницы, вёл на нижнюю палубу, прилёг на нагретые солнцем доски и заглянул аккуратно вниз. В этот момент, со мной попытался связаться прапор, но я решил пока его проигнорировать. Короткого взгляда мне хватило, чтобы увидеть поигрывающего плёткой надзирателя, который развалился на последней ступеньке лестницы. На лавках, сложив вёсла, сидели измождённые рабы. Кто-то сидя дремал, кто-то о чем-то тихо переговаривался с соседом по скамье. В дальнем конце деревянного тротуара, который разделял гребцов и был чуть выше них, сидели на бочках ещё два надзирателя. О, эти, в отличие от первого, безмятежно храпели. Прапор продолжал меня настойчиво беспокоить и я решил ему ответить.