— Из Великобритании, — ответил Иван, — но точного места я не назову, скорее всего из его замка. Могу я поинтересоваться, чем вызван ажиотаж по поводу патронуса.
Иван ненадолго задумался, и сказал.
— Патронус и впрямь был перекачан энергией, но не сказать, что слишком сильно. Узлы заклинания были выполнены с высокой точностью, что дало такой эффект при перемещении на такие большие расстояния.
— Ты это всё помнишь по памяти? — спросил Аркадий, сомневаясь в сказанном хранителем.
— Да! Не забывайте я вижу саму магию. А посмотреть свои же воспоминания для меня легче легкого, но вы и так это знаете. У Уизли появился учитель, и он обучил его владению высшей магией.
— Аркадий, узнай всё. Заодно посмотришь, как там Игорь. Не убил ли он своего зятя.
— Хорошо, — схватив порт-ключ, выданный Рональдом при последней встрече, Аркадий перенесся во дворе замка.
Вурдин Сергей Николаевич
Появился домовик, который что-то прошептал Рональду. Рон посмотрел ему в глаза, и эльф поклонившись исчез.
— Он отдал ему приказ ментально! — про себя закричал я. — А та мощь, которую он только что показал. Да у меня чай покрылся коркой льда. Я прошу всех, кто меня слышит наверху, — смотря в потолок мысленно молился я, — пожалуйста, пусть у него будет хоть какой-нибудь дар к целительству! Пожалуйста!
Со стороны выхода на террасу открылась дверь, в которую зашёл Аркадий Кощеев.
Он, идя в сторону Рональда по льду и чуть не поскользнувшись, серьёзным голосом спросил.
— Мне к Гринграссам сразу с гробом идти или обойдёмся только венком?
Аркадий быстро вник в ситуацию после чего отправился к Гринграссам. Спустя время моя аура вспыхнула, сообщая мне, что Гринграсс принял вызов на дуэль. Подробности об этом я узнал только вечером, когда вернулся Аркадий.
— Рон, ты можешь показать мне гобелен вашего рода? — спросил зашедший в мой кабинет Аркадий.
Я не видел ничего противоречащего, поэтому через пару минут мы стояли в ритуальном зале и рассматривали его вместе.
— Мордред, — сказал я. — У них, я так понимаю, изображено то же самое?
— Да, и мне бы очень хотелось узнать откуда у тебя и у юной мисс Гринграсс появился сын.
Я показал ему запястье, намекая на клятву или обет, и больше подобных вопросов от него не было.
— Когда я понял причину гнева лорда Гринграсс, попытался договориться, что дуэль будет до первой крови. Но он решил воспользоваться шансом и собирается возвысить свой род за счёт вашего.
— Что это значит? Дуэль будет до смерти? — спросил я.
— И да, и нет. Тут всё на выбор победителя, который решит, что его честь восстановлена. Но при таких условиях можно как отделаться малой кровью, так и поплатиться жизнью.
— Ладно, — сказал я. — Завтра надеру ему зад. Утро вечера мудренее, завтра решу, что с ним делать.
— Ты так уверен в своих силах? — посмотрев на Рона спросил Аркадий.
— Был бы не уверен, не настаивал бы сам на дуэли, — ответил я.
Потом я попросил Аркадия отойти от родового гобелена. Когда я приложил к нему руку, мне открылась сеть магических узлов и соединений. Напитав гобелен своей энергией мне открылись линии, которые уходили на многие мили по сторонам. Эти линии, скорее всего, соединяли родственные гобелены в других мэнорах. Потом я нашёл узловые соединения, которые тянулись ко всем моим родственникам. И найдя линию, тянущуюся к моему сыну, приказал артефакту скрыть эту линию ото всех.
— Кхм, — кашлянул Аркадий, — только не говори, что ты смог разобраться в работе гобелена?!
— Хорошо не буду! — ответил я. — Кощеев, пойдём выпьем, а?! Давно хотел попробовать на вкус так нахваливаемое огденское.
— Рон, тебе всего тринадцать, — быстро сориентировался Аркадий.
— Посмотри на меня, сам то в это веришь? — с печалью в голосе спросил я.
— С тобой уже ничему нельзя верить, — проворчал Аркадий.
— Рон, раз у нас появилась возможность поговорить, то ты должен знать, что Артем и Мария Шуйские были помолвлены. Думаю, лучше если ты узнаешь это от меня, — сказал слегка заплетающимся языком Аркадий.
Я кивнул, погруженный в свои мысли. Аркадий после первой бутылки стал очень общительным и по большому счёту, ему не нужен был собеседник, ему нужны были уши, которые выслушают его.
— Жаль это слышать, — ответил я. — Что ж, счастья им и большой любви. В будущем, насколько мне стало известно, Мария и Артём полюбили друг друга, и я, прожив с этой мыслью почти четыре года, перестал думать о них. Со временем я стал считать их выгодным знакомством и рассматривал в качестве союзников в борьбе со Фламелями.