Услышав, что к нему «в гости» приехало сразу два поэта вместо одного, владыка правоверных возблагодарил Всевышнего за оказанную милость и даже хлопнул себя по колену.
Ну а мне, милая Долли, его величество султан предложил арабского скакуна, чёрного как смоль и с глазами умными как у женщины. Я назвал его Аристотель.
Глава 5
Дары
Степан снисходительно улыбнулся.
— Я думаю, денег хватит.
— Должно быть, вы молодой Крез, ваше сиятельство. — Апполинарий Петрович всплеснул руками. — Жаль, что не могу сказать так о себе. Посольство не бедствует, благодаря щедрости Его Величества, ежегодно отпускающего определённую сумму из своих личных средств, поскольку штатные расходы никогда не умещаются в параграфы официальные, но вы предлагаете расход совершенно чрезвычайный.
— Ничего, Апполинарий Петрович, — прокомментировал Безобразов, — его сиятельство не обеднеет. А если и так, то тоже недурно. Смирнее будет.
— Да сколько их там, этих жён? — не обратив внимание на ворчуна, с ленцой в голосе, принимаемой им за признак благородного происхождения, спросил Степан.
— Как и положено Пророком — четыре.
— Ну вот. Если каждой поднести дары…тысяч на двадцать рублей, то всего восемьдесят. Пустяки. Я готов выделить сто тысяч. Жён четыре, но кто-нибудь из них самая любимая, верно? Кого господин назначил любимой женой? Ей дадим двойной бакшиш. Тогда и выйдет сто тысяч.
— Вы совершенно правы, ваше сиятельство, — с лёгким поклоном заметил посол. Его до глубины души поражала развязность графа. Рекомендательные письма, если можно так выразиться, полученные им из двух ведомств сразу, ещё до прибытия делегации, обращали на молодого графа Литта особенное внимание. Содержимое тех писем смущало странностью содержания, если не сказать фантастичностью. Поразмыслив, мудрый посол решил, что наилучшим для него будет относиться к графу так, словно тот был рождён с золотой ложкой во рту.
— Вот и чудесно. Что лучше всего дарить, как вы думаете?
— Ваш порыв жертвовать на благо Отечества весьма благороден, милый граф, — вмешался Пушкин, — но вы забыли о наложницах. Наверняка они есть, не правда ли, Апполинарий Петрович?
— Верно, Саша. Наложницы у повелителя имеются.
— Сколько их?
— Не так и много, ваше сиятельство, всего только двенадцать.
— Гм. — постарался не смутиться Степан.
— Должно быть, — елейным голосом почти промурлыкал Безобразов, — у всех этих жён и наложниц есть дети? Знаете, женщины временами рожают.
— Безусловно. — подтвердил посол. — Аллах даровал султану восемнадцать сыновей и двадцать дочерей, не считая не до конца известное мне число внуков. — Апполинарий Петрович взял паузу, давая себе и другим полюбоваться зрелищем как вытягивается лицо его сиятельства. — Но шестнадцать сыновей и пятнадцать дочерей Аллах забрал обратно, так что сейчас у падишаха два сына и пятеро дочерей.
Степан не сдержал вздоха облегчения.
— Таким образом, кроме четырёх жён, имеются двенадцать наложниц, два шахзаде и пятеро султанш. Несколько сотен рабынь еще не получивших ранга наложницы можно не учитывать. Мальчики ещё дети, хотя старшему стукнуло десять, а дочери есть и на выданье. Буквально перед вашим приездом, господа, весь город праздновал брак Салихи-султан. Повелитель выдал её за своего адмирала, каптан-ы дерью Гюрджю Халила Рифата-пашу. Её можно не считать.
— Что достойно дарить наложницам? И как это вообще происходит? — очухался Степан. — Вряд ли кому-то позволено видеть их лица? Или не так?
— Да, видеть лица жён повелителя нельзя. Но того и не нужно. Зачем вам их лица? Все они обладают божественной красотой и глаза их светят ярче звёзд. Вам, как поэту, ваше сиятельство, не сложно будет подобрать к дарам нужные выражения.
— Как всё это происходит? — заинтересовался Пушкин. — Подозревающие вас евнухи с обнаженными кинжалами вокруг богинь красоты закутаных в ткани?
— Нет, не так. — рассмеялся посол. — Вариантов два. Визирь или сам падишах. Вы просите разрешения поднести дары жёнам владыки, и получаете его. Почти наверняка. Расходы на гарем огромны, потому турки не особенно церемонятся. Главное, чтобы подносимые дары были достойны, что для вас, ваше сиятельство, сущие пустяки, как понимаю. Лучше всего просить оказать вам милость совершить кровопускание своему кошельку у самого султана. Визирь ведь только промежуточное звено, он доложит повелителю и принесёт ответ. Не все имеют счастье общения с владыкой Востока, потому чаще действуют через визиря. Так дороже, то есть на одну взятку больше, но доступнее. Вам назначают день и час, вы приходите с дарами и раскладываете их, восхваляя женщин господина на все лады. Заодно поясняете кому и что. Ни жён, ни наложниц, вы, разумеется, не видите. Они вас видят и слышат, ибо находятся в определённом укрытии за тонкой перегородкой. Когда вы истощите словословие и удалитесь, они заберут ваши подарки. Нужно быть крайне осторожным! Вместе с ними может находиться и сам султан, если ему станет интересно. Кстати, повелитель вправе перераспределить поднесенное как ему нравится, а вовсе не так как вами задумывались. А то и вовсе всё отобрать.