Однако, Марашлы Халил-паша был вынужден посещать свой охотничий домик в районе Бейкоз, что в одном дне пути от столицы Османской империи. Именно тут развлекались почти что все визири и многие падишахи-султаны. Но, несмотря на то, что охотились в этих местах часто и большими компаниями, зверь водился. За этим смотрели специальные люди. Так что ни у кого не возникнет подозрений, чем именно занимается Марашлы Халил-паша, когда уезжает в Бейкоз. И маловероятно, что даже заметят визиря. Густые леса и холмистая местность не давали обзора.
— Я жду тебя уже два дня. Это риск быть обнаруженным, — сказал человек в бело-серой накидке, когда зашёл вместе с визирем в небольшой домик.
— Тут много деревьев и ущелий, есть где спрятаться, — отвечал визирь.
— А холод? Даже снег выпал и не сходит, — продолжал возмущаться человек на ломанном турецком языке. — Я продрог.
— А то, что ты меня выдёргиваешь из дворца султана зимой, когда никто не охотится, это нормально? — Марашлы Халил-паша также стал нервничать.
— Марашлы, мы знаем друг друга уже… семь лет? Разве хоть когда-нибудь я тебя вызывал по пустякам? — спросил…
— Тамраз, я благодарен тебе за всё, что ты сделал, но я визирь, а эта должность в султанате, как звезда на небе: ярко вспыхнет, но быстро погаснет. Малейшая оплошность и всё… — отвечал Марашлы Халил-паша.
— Главное, чтобы ты вспоминал моё имя, — усмехнулся Тамраз Лерян.
— Помню, Тамраз, но не в имени твоём дело [Имя Тамраз от армянского «Это наш род»]. Я мусульманин и уже давно отринул свои корни, — сказал османский визирь.
— Ты остался живым под Эрзерумом только потому, что стал обращаться к воинам на армянском языке, а они божественным провидением оказались армянами, — Тамраз улыбнулся.
21 июля 1610 года, когда битва при Эрзеруме закончилась полным разгромом османских войск, Марашлы Халилу, бывшему тогда чорбаджи [полковник], сделали предложение, от которого он не отказался, да и уже не сможет отказаться. Ему предложили служить, шпионить для Российской империи. При этом в процессе вербовки был сделан упор как раз на то, что Марашлы Халил был армянином. Ещё даже не предполагавший, что когда-нибудь он сможет стать визирем, мужчина согласился. Да и иной альтернативной была мучительная смерть.
После вербовки начался и продолжался целый день спектакль, когда из чорбаджи Марашлы Халила делали героя. Диван Османской империи должен был искать хоть какого-нибудь героя в той битве, чтобы хоть немного постелить себе соломку, когда станут падать от гнева султана. И Марашлы Халил подошёл на эту роль вполне удачно. Русские ему выдали даже знамя его полка, между прочим, полностью разгромленного, дали и два флага русских полков, которые якобы мужественный командир полка Марашлы Халил захватил в бою. После два дня вели чорбаджи, которому подгоняли, оставляя в живых, разрозненные и разгромленные отряды турок, и он их как будто бы организовывал и выводил из засад.
Вот так и родился миф о геройском полковнике, который вывел из полного окружения до двух полков османских воинов, при этом сохранил символы своего подразделения и захватил чужие. Так что очень быстро султан Ахмад приблизил к себе такого командира.
После Марашлы Халил стал капудан-пашой, командующим турецкой эскадрой. И тут проявил себя уже вполне неплохо, смог сильно поумерить пыл средиземноморских пиратов и всяких госпитальеров, испанцев, венецианцев. Потом из-за того, что султан вообще запутался в своих назначениях, и потому, что он обвинял в неудачах визирей, Марашлы Халил-паша стал тем, на кого понадеялся Ахмад, назначая вторым человеком в империи [в РИ многое из рассказанного совпадает, как и армянское происхождение Марашлы Халила, так и послужной список, кроме, конечно, битвы при Эрзеруме, что уже АИ].
Ну, а после то и дело с Марашлы Халилом выходили на связь те, кому он был обязан жизнью. При этом в ведомстве Захария Ляпунова посчитали, что лучшим связным может быть только армянин. Всё-таки в момент наивысшего страха новый османский визирь говорил на армянском языке, да и позже также проявлял лояльность к этому народу.
— Пришло то время, о котором ты мне так часто говорил? — задумчиво спрашивал визирь. — Можешь не отвечать, я уже и сам догадался, что начинается большая замятня. Габсбурги уже объявили о священном походе всех католиков на сатанистов Богемии. Наши территории подвергаются набегам и всё чаще якобы это поляки. Кстати, один из ваших отрядов, двигавшихся со стороны Польши, был разгромлен в засаде, и мы взяли пленных. Мне уже доложили, что это русские. А ещё вы закончили перевооружение армии и направили оружие персам.