Первые стычки с польскими отрядами состоялись в Молдавии. Именно польскими, так как визирь, возглавивший войска, приказывал пытать пленных максимально жестко, чтобы те сказали истинную свою родоплеменную принадлежность. Нет, польские. А русские отряды уже ушли, давно ушли.
Впереди был Хотин.
*……………*…………..*
Прага
18 сентября
Император Фердинанд плакал. Да, сильные люди тоже выражают свои эмоции и не только гневом. Он почти потерял войско. Из армии, которую привёл император Священной Римской империи под стены Праги, осталась только лишь треть. При этом Фридрих Пфальцский сбежал. С русскими сбежал.
Ох, как хотел мести Фердинанд, уже было собирался направить людей, чтобы те перерезали весь русский отряд, который оставался у императора. Но нашлись умные люди, вразумили, что подобный поступок может вообще поставить крест и на самом Фердинанде, и на его империи. Сейчас становится очевидным, что Россия может выступить той гирей, которая, упади она на одну из чаш весов, то перевесит в любую сторону.
Протерев глаза до красноты, император решился и пошёл на выход из своего шатра. Моментально Фердинанд оказался в совсем ином мире, где царит счастье и веселье. Люди праздновали и делали это, как в последний раз. Всюду пили, насиловали женщин, которых выловили в окрестностях Праги, и которых оказалось мало, кричали песни, прыгали, плясали. Это императору нужно думать наперёд, предугадывать дальнейшее развитие событий. У воина жизнь проста: если сегодня не он кормит червей, значит нужно взять от жизни всё и дальше больше, потому как уже завтра, ну, или через месяц, воин умрёт или станет калекой, и тогда не до радости.
Ещё до Праги армия Евангелической Лиги смогла дать бой имперцам в сражении под Белой Горой. Граф Турн не только устоял от первого напора имперских войск, но пушечными выстрелами расстроил две испанские терции, а после перешёл в контрнаступление. Казалось, что протестантам улыбнулась удача, или сам Господь Бог определился в том, кто правильно ему молится, оттого помогает именно Турну.
Однако, испанская пехота продемонстрировала превеликую стойкость и мужество. Испанцы сражались, будто за их спинами находится Мадрид. Протестанты не смогли воспользоваться первоначальным успехом, когда они продавили правый фланг имперцев, дали время командующему испанцами Спиноле, а тот организовал своих солдат и даже воодушевил речами.
А ещё у Турна в его разношёрстном войске были проблемы. Всё же времени для согласования тактики и боевого слаживания было недостаточно. Проблемы были и в элементарной дисциплине.
К примеру, некоторые отряды, задача которых была в том, чтобы держать центр, увидев, что их союзники имеют успех на правом фланге, срывались с мест и бежали то ли на помощь своим единоверцам, то ли для того, чтобы успеть пограбить имперцев раньше, чем это сделают союзники. То, чему русские инструктора учили чехов, забывалось, первый успех кружил голову. Вот и вышло так, что одни союзники не помогли, а, скорее, помешали организованно ударить справа по имперцам и продавить их настолько, чтобы можно было зайти в тыл центру войск Фердинанда, и тогда победа протестантов была бы неминуема.
Испанцы выстояли, а ещё роль героя в сражении, может не главную, но второго плана точно, сыграл отряд Валленштейна. Когда испанцам удалось сдержать атаку протестантов, и на правом фланге скопилось большое количество войск повстанцев, Валленштейн ударил в место, которое показалось ему наиболее уязвимым. Саксонский отряд протестантов несколько удалился от моравского отряда. Получилась брешь, в которую и ударил Альбрехт фон Валленштейн. И здесь также следовало бы указать на профессионализм испанцев, которые смогли организованно расступиться, создавая проходы для отряда Альбрехта.
Повстанцы, уставшие из-за интенсивности боя, уступали свежим силам дерзкого отряда во всём. Когда же на арену вышли русские стрелки, которых в отряде Валленштейна было больше, чем во всей остальной армии Фердинанда, сражение медленно, но неуклонно превращалось в избиение протестантов. И тогда полковник русской императорской армии Федяй Митрохин, советник при командовании войск Евангелической Лиги, уговорил графа Турна дать приказ об общем отступлении.
Так и получалось, что в обеих армиях одну из главных ролей играли русские.
Между тем, имперцы, окрылённые победой, быстрее обычного, даже не дожидаясь отставших обозов, устремились к мятежной Праге. Император Фердинанд жаждал крови Фридриха Пфальцского, успевшего к тому времени надеть корону Чешского королевства.