Но сложнее всего было разделить женщин, которых в обозе было более двух тысяч. Многим захотелось взять себе в жёны одну из красоток.
Глава 12
Москва
28 октября 1618 года
Нельзя сомневаться в том, что уже сделано, даже если поступки явно жестокие. Сомневающийся правитель — это не просто слабый монарх, это человек, который монархом быть не может. Вот и я не сомневался, делал самое рациональное. А часто самое рациональное соответствует поговорке «нет человека — нет проблемы».
На самом деле казней было немного, и отсекали головы только тем, на ком была кровь. Причём отсечение головы было гуманным, насколько это понятие трактуется в нынешнее время. Мсье Гильон, или как там его, уже не создаст гильотину, так как это сделал я. Вот такой вот прогресс получается, когда вроде бы и изобретение, а не хочется, чтобы эту придумку приписывали моему имени.
Основную массу бунтовщиков ссылали в Сибирь, где они должны были жить вначале под надзором в специальных рабочих лагерях, а через три-пять лет, это по решению воеводы, их отпустят, но без права переезда в европейскую часть России. Туда же, на Дальний Восток, они могут вызвать и свои семьи.
Я начинаю создавать свой «Гулаг». На самом деле нет. Эти «лагеря», по сути, заменяют тюрьму, но лишь отчасти. Они без особого режима и с возможностью даже коллективной обработки земли. И лагеря не стационарные, скорее, мобильные. Создаются единые маршруты передвижения по Сибири, чтобы облегчить логистику. Строятся небольшие городки на реках, которые являются главной составляющей маршрутов, возводятся остроги-станции, чтобы можно было осуществить ремонт и получить пищу для путников. Частью вырубается лес, где никак не найти нормальный путь мимо лесных чащоб.
Сбегать из такого исправительного учреждения представляется глупой затеей. Да, местные племена, в основном, настроены дружелюбно, скорее всего, беглеца не убьют, но вернут обратно, тем более, что за это полагается награда. Впрочем, бегунков никто толком и не ищет. Задача состоит в том, чтобы в Сибири количество русских людей уже через лет шестьдесят было не меньше, чем местного населения. Безусловно, можно уже и через год сделать так, что русских за Уралом будет больше. Ведь достаточно начать геноцид туземцев. Но это не наши методы.
Наши методы — это сделать русского человека, то есть православного и любящего большую Родину, из тунгуса, эвенка. Или переселить народ в регион, могущий принять, а при грамотном подходе и прокормить большое количество людей. К примеру, рыбы в сибирских реках… Ну, очень много. Зверь также водится. Да и хватает землицы, которую можно возделывать.
Но я не собирался вот так, ни с того, ни с чего, брать и заменять массовые казни ссылкой. Нет, был разыгран спектакль, в ходе которого меня просил мой народ, то есть Земский Собор обратился о милости. Я проявил волю и отказал людям. Сделано это было намерено. Я показывал свою самодержавность и принципиальность. А вот когда меня стали просить все иерархи церкви, главным образом патриарх, вот тогда у меня после трёхдневной молитвы отлегло, и я явил свою волю и всех помиловал на один уровень. То есть те, кто был приговорён к четвертованию, теперь должны были быть казнены на гильотине, а те, кто ранее ожидал острого лезвия адской машинки, отправлялись в Сибирь. Я не жалел бунтовщиков, что меня несколько настораживало, я только мыслил рационально и решил, что не могу убивать большое число, как правило, грамотных и обученных людей. Тот же стрелец — он и воин, пусть и плохеньких, но он же и ремесленник. А у меня в Сибири народу не хватает.
Кроме того, я объявил о своём решении расширить «черту оседлости еврейского племени». Теперь им разрешалось селиться в Сибирских острогах и городах, но не более, чем по десять семей на тысячу местных жителей вкупе с русским населением. Таким образом, я хотел несколько оживить торговлю в регионе. Там всё-таки есть возможности для того, чтобы торговать с Бухарой и с Китаем, с киргизами, ойратами.
В отличие от иной реальности, где ведущую роль в освоении Сибири сыграли именно купцы и промысловики пушнины, в этом моём варианте развития событий государство приняло на себя систематическую работу по освоению сибирских просторов. Так что военные, чиновники, даже ремесленники — всего этого хватает, а вот частный бизнес оказался несколько в сторонке от событий. Но мера эта, скорее всего, временная, превращать Сибирь в еврейскую Землю Обетованную я не собирался.